Задумал Чудо

Он – Кукла,
Шик дизайнерских идей.
Всегда развеселит детей.
Но вместе с тем
Имеет тайный грех:
Его энергия —
Их звонкий смех.
Ресницы поднимает
В озорном задоре:
«Болванчик для потех» —
никто не спорит…
Слова его внутри,
под пластиком горит
Огонь живой,
И вены паутиною стальной
Чуть проступают на «куклячьей» коже,
И тайный есть рефлекс,
на человеческий похожий —
Искать себе «обед».
И кто-то скажет: «Бред…»
Но нет, все так и есть!
Кто заподозрит странную игрушку,
Решив за ней в коробку влезть?
И Кукла
Нового брала на мушку.
Один… четыре… шесть:
Менялись дети —
Их не счесть.

Однажды

Кукла встретил мальчугана —
Смех его, как жесть…
Объятья – выстрел из нагана,
А тумаки – «благая» весть…
Энергия не та… какая маета!
И сердце стало реже биться…
Куда бы Кукле удалиться?
Слетала с Куклы спесь:
«Кому себя бы подарить?
Так долго он не сможет жить…»
А мальчуган решил:
«Продолжу-ка знакомство…»
Взял молоток отца:
«Распотрошу уродца!»
Споткнувшись у двери торца,
В «полете» Куклу так огрел,
Что тот к дивану отлетел.
Зажглись рубинами глаза,
И Кукла захотел подняться,
Но парень в раж вошел (где тормоза?) —
Он рад стараться!
«Быть может, провода, диоды, микросхемы?
Скорее – пустота, опилки, а не клеммы…» —
Мальчишка продолжал «играться»…

Сталь молотка пробила пластик:

Не клеммы, не опилки, не из дров —
В груди открытой забурлила… кровь
И показалось ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ СЕРДЦЕ…
Детишек смехом
Не мог теперь «согреться»…
Уродец, проклявший любовь,
И заточенный на заре веков
В смешную куклу.
Теперь для сердца оставалась
Пара стуков:
Проклятья нет, и нет оков.
Мальчишка подошел поближе,
Подумал: «Краска, неживое,
Странное нутро…Бывает же ТАКОЕ…»,
И Куклу выбросил в ведро.

Дворняга

На льду разбилась,
Так больно упала…
Потом же, приняв эту жизнь так, как есть,
Вконец разозлилась:
«Да чтоб все пропало!»
Дворняга лизнула паленую шерсть.

Петарду в нее на льду том метнули

Подростки («Вот наглецы!»)
Ласкалась она к ним, в ответ – эти «пули»,
(«Я хуже паршивой овцы?»)

Она ковыляла – болела лапа:

«Сейчас обглодать бы берцовую кость.
Мечта! Эх ты – старая драная шляпа,
Пора отправляться на тихий погост».

Ночь опускалась, день подминая,

Выжившим в нем – честь и хвала!
Подвал.
В нем скулила уже чуть живая
Дворняга.
К утру ее смерть прибрала.

Часть 4. Далекие земли

Карфаген