Загадай меня, ведьма (СИ)

И тут охнула Аяла, выступила вперёд Медина, растравляя свои широкие юбки… будто прикрывая меня. Опуская взгляд, я уже чувствовала, что произошло нечто ужасное и непоправимое.

Моя пакость настигла меня…

Слёзы стыда навернулись на глаза одновременно с первыми смешками, раздавшимися из зала. За спиной, в коридоре кто-то присвистнул и заулюлюкал.

А я стояла, опустив голову, отчаянно смаргивая слёзы, и не могла пошевелиться. Просто в ступор впала, как приросла к полу. Моё платье…

Моё прекрасное, невероятное, самое первое по-настоящему бальное платье… Его не было! Был обнимающий стан лиф, были бретели, были золотые вставки на корсаже, и даже перчатки тоже были. А подола не было!

Все, абсолютно все — адепты, преподаватели, посторонние приглашённые, все увидели меня вот в этой верхней части платья и… кружевных чулках. И да, в бархатных золотистых туфельках на каблучке.

— А бельишко-то тоже кружевное, — послышалось откуда-то сбоку.

— Извращенец ты, Имбор, то, что под ним лучше зацени, — ответили со смешком.

— А какие ножки! — присвистнул ещё кто-то.

И тут на мои плечи опустилось что-то тяжёлое. Я вздрогнула, всхлипывая, подняла голову и, сквозь пелену слёз, увидела своего незнакомца. Девчонки отчего-то испуганно отпрянули от мага. А он деловито закутал меня в длинный чёрный плащ, приобнял за плечи и, разворачивая, тихо, но так, что все расслышали, произнёс:

— Жестокие шутки влекут за собой жёсткие последствия.

И больше никто не шутил, никто вообще ничего не сказал. В зале опять заиграла музыка, послышались тихие, какие-то несмелые голоса. А маг уводил меня по коридору, и перед нами расступались адепты, которые только что свистели и улюлюкали. Расступались молча, опустив головы.

Я же шла, ведомая этим мужчиной, сама не понимая, куда и почему иду. Я, если честно, сейчас вообще мало что могла понять. Стыд жёг калёным железом. Щёки горели так, что даже больно становилось. Они видели! Все видели меня… голой! И это не откровенное платье в кругу друзей, это позор на всю академию. Позор на всю жизнь!

Я не могла поднять голову, просто не могла взглянуть в глаза тому, кто меня, кажется, опять спас. Стыдно. Стыдно до боли, до срывающегося дыхания и щиплющих глаза, непрекращающихся слёз.

В какой-то момент всё так же приобнимающий за плечи мужчина придержал меня, останавливая. Я не поднимала головы, поэтому сквозь слёзы увидела только чьи-то ноги, в чёрных, начищенных до блеска сапогах, три пары ног.

— Вы не справились, — вместо приветствия, прозвучал высокомерный голос с нотками превосходства.

— Я предупреждал, что не стоит ждать положительного результата без дополнительной информации. Вы скрыли… — рука на моём плече чуть напряглась, — важные детали. С результатом разбираться так же вам.

— Так пожелал его величество! — рыкнул собеседник обнимающего меня мага.

— Значит, разбираться ему, — не без издёвки ответил маг, о личности которого я уже даже боялась думать.

Расположение сапогов вдруг поменялось, исчезла пара, которая была по центру и следом за ней вторая, с криком:

— Ваше высочество, стойте!

— Не могу, — послышался какой-то надтреснутый, будто раздираемый болью голос. — Тянет…

Ваше высочество?! Я уже было собралась поднять голову и посмотреть, действительно ли…

— Это кто? — спросили брезгливо у моего незнакомца, похоже, имея в виду меня.

И голову поднимать я передумала. А потом и вовсе втянула её в плечи, услышав жёсткий ответ:

— Никто, для вас совершенно никто, советник Наир.

— Подобное к подобному, — ответил тот самый советник, судя по тону, стремясь оскорбить мага.

— Поспешите, советник, хотя… уже поздно, — с явным удовольствием протянул обнимающий меня мужчина.

Мы остались одни. Посреди галереи достойных, в которой все стены были увешаны портретами самых выдающихся магов королевства. И только в этом году здесь появился первый портрет ведьмы. Это было значимое событие, очень важное для всего ведьминского сообщества. И проходя мимо портрета верховной ведьмы первого круга, прославленной Светлой Хакилы, пожертвовавшей собой во имя спасения целого города, каждая из нас, юных ведьмочек, считала своим долгом склонить голову в знак почтения.

В этот раз я не склонила голову, я и не поднимала её, продолжая буравить взглядом уже ненавистные золотистые туфельки. И, сама не понимала, почему всё так же покорно иду, увлекаемая куда-то совершенно посторонним магом. Да каким магом!

Он самому первому королевскому советнику Наиру дерзить посмел, причём безнаказанно. Да кто он вообще такой?! И что происходит? Почему здесь наследный принц?

Невольно вспомнились шуточки Аялы. Вот Медина будет рада полюбоваться, пусть и издали, на предмет своих девичьих грёз. Хоть у кого-то праздник удался…

Послышался тихий скрип двери и меня легко, ненавязчиво вытолкнули… на террасу. Туфельки тут же утонули в снегу, но мгновение, лёгкое дуновение ветра и снег был сметён с широкого балкона. А вместе со снегом ушёл и зимний холод, будто нас от него отгородило тёплой, но абсолютно невидимой стеной.