Загадай меня, ведьма (СИ)

Так значит, это было временное явление. Видимо, гадина, устроившая мне эту чудовищную пакость, думала, что я, как все нормальные девушки, буду одеваться в комнате, а не на бегу. И после того, как вдоволь настрадаюсь по испорченному наряду, платье восстановится. Пакость вполне в стиле ведьмочек, была бы, если бы она не настигла меня в переполненном бальном зале.

Но сейчас пережитый позор утратил свою актуальность. Это я как-нибудь выдержу, в отличие от того, что произошло после. Ведьмоборец! Как же я его ненавижу! Едва ли не сильнее того, чья подпись значилась на приговоре нам с мамой.

Та бумага, приказ на устранение с размашистой, резкой, будто отражающей жестокость того, чьей рукой была начертана, подписью «Эрен Брэйк» – всё, что осталось мне от мамы. Тогда, шесть лет назад, после очередной долгой, выматывающей погони, от которой нам только чудом удалось уйти, проснувшись в грязной комнатке доходного дома на окраине захудалого городишки и не обнаружив рядом маму, я бросилась искать её. Но, открыв дверь, обнаружила лишь этот листок, измятый и брошенный в запылённый угол.

Почему ведьмоборцы забрали только маму и оставили меня, я до сих пор не могла понять. Ведь в бумаге чётко значилось, что уничтожению подлежат ведьма Алира Черн и её дочь.

Пожалели? Сомневаюсь, эти монстры не знали жалости. Скорее всего, маме как-то удалось обойти их хвалёную стойкость к ведьминским чарам и отвести от меня глаза.

И я осталась одна, но теперь у меня было имя врага. Все эти годы я ни на миг не оставляла надежду отомстить неведомому Эрену Брэйку за маму. А сейчас, в этот момент, ненависть к тому, кто украл мой первый поцелуй, была столь же сильна, как и к этому Брэйку. Но мстить ему… Я молила духов новорожденного года, чтобы они оградили меня от этого ведьмоборца. Не хочу больше его видеть, никогда! Потому что - я вдруг со всей очевидностью поняла - боюсь его больше всех остальных ведьмоборцев вместе взятых. Да, на первый взгляд, он не сделал мне ничего плохого, даже помог, но от этого становилось только страшнее.

Мотнула головой, прогоняя тяжёлые мысли, и поспешила в свою комнату.

В академии царила какая-то тяжёлая, напряжённая тишина. Бал уже закончился, видимо, я слишком долго просидела на террасе, даже ноги и руки от холода онемели. Но обычно в ночь перводенства и после окончания официальной части торжества адепты не успокаивались. Кучковались по комнатам или многочисленным залам и галереям, и продолжали праздновать. Преподаватели же развлекались тем, что разгоняли несанкционированные междусобойчики до самого утра.

А сейчас вокруг было так тихо, что сомнений не оставалось – все сидят по комнатам и никаких междусобойчиков не устраивают. С чего бы? Кажется, я пропустила что-то важное…

Подойдя к двери своей комнаты, остановилась, перевела дыхание, постаралась принять спокойный, уверенный вид и приготовилась к сражению. Я, конечно же, расскажу всё девочкам, с кем же ещё делиться своими переживаниями, как не с лучшими подругами. Но только не сегодня – слишком яркие воспоминания, слишком сильные эмоции. А вот завтра, как успокоюсь немного, так и расскажу, и совета попрошу.

Но открыв дверь и тихонечко, чтобы не потревожить соседок, если они спят (на что в принципе надежды особой не было, наверняка дожидаются меня, чтобы расспросить), я никак не ожидала, что на меня обрушится настоящий ураган, имя которому Аяла.

- Жива! – воскликнула подруга, бросившись обнимать меня, да с такой силой и рвением, что я сначала чуть не упала, а потом захрипела, так сильно она меня стиснула.

- Слава духам, ты жива, - выдохнула Аяла, чуть ослабив хватку и заглядывая мне в глаза. – Ревела, - вынесла она вердикт в итоге.

- Немного, - уклончиво ответила я. – А вы чего не спите?

Я попыталась вывернуться из объятий и Яла отпустила меня, но лучше бы продолжала держать. Потому что от её следующих слов, я пошатнулась и едва не упала.

- А я, знаешь ли, тебя ждала, в надежде, что хоть одна подруга у меня ещё осталась, - в своей обычной язвительной манере ответила Аяла, но её лицо…

В глазах подруги стояли слёзы. Невыплаканные, потому что Ялка самая сильная из нас и вообще практически никогда не плачет, но это были слёзы!

- Что… - начала я, окинула взглядом комнату и обнаружила страшное – Медины нет!

- Что с Медной?! – практически прокричала.

И как-то сразу вспомнилась небывалая в перводенскую ночь тишина в академии. Да что произошло, пока я там… с ведьмоборцем? Невольно вздрогнула и поёжилась от воспоминаний.

- Что произошло, пока меня не было? – проговорила упавшим шёпотом.

- Тебе с чего начать? С принца, уворовавшего Мединку, или нападения ведьмоборцев? – нервно передёрнула плечами Аяла, пройдя к своей кровати и буквально рухнув на неё.

Я была в шоке, полнейшем и затяжном. Ялка посверлила меня взглядом, встала, закрыла всё это время остававшуюся открытой дверь, схватила меня за плечи и, отведя к моей кровати, усадила. Говорю же, она самая сильная из нас.