Стадион «Санрайз» приветствовал ребят неистово орущими людскими массами. Гарри помимо воли пришел в себя и теперь весело орал в такт закутанным в синее с золотом тряпье фанатам. Доблестная стража сканировала каждого пришедшего, безжалостно изымая все, что может использоваться в качестве «ободрителя» и «примирителя» для обеих команд. Вторая куча фанатов радостно скандировала абсолютно цензурные и политкорректные лозунги, стремясь то ли оскорбить соперников, то ли заставить их умереть со смеху. Сдержанная ярость — самая комичная ситуация в современном спорте. Ни тебе сиденье выдрать (композитные ортопедические кресла намертво срослись с трибуной), ни фальшфейер зажечь (доблестные полицейские не побрезгуют провести обследование простаты, если сканер хоть раз возмущенно пискнет), ни даже оболгать сексуальные склонности другой команды (десять суток ареста или штраф тысяча кредитов, выбирайте сами). Зато все чисто и благородно, точно бесчисленные толпы эстетов собрались полюбоваться партией в крикет за бутылочкой эля.
Улыбчивый андроид-кассир проверяет биллеты и силиконовой девичьей ручкой приглашает Энтони и Гарри насладиться зрелищем. И тут настает пора унизительного досмотра.
Друзья поднимают руки, ярко-синие лучи сканеров на руках полицейских просвечивают их насквозь, раз за разом выжигая какой-то слой нервных клеток. Но парням все равно, они чисты перед законом и просто ждут зрелища.
— Откройте карман, пожалуйста, — внезапно раздается из-за зеркального забрала. Полицейский смотрит на Гарри, нервно постукивая ботинком по полупрозрачному полу. Энтони смотрит на друга, потом на черный ботинок стража и его охватывает ужас. Черт побери, как же высоко! Какой идиот вообще придумал строить подвесной стадион между небоскребами?!
Гарри удивленно достает из нагрудного кармана пачку обезболивающего. Ничего удивительного, здоровяк поедал медикаменты пригоршнями. Мигрень была частой гостьей в его доме.
— Проходите, — вздыхает полицейский, и вот уже новые мученики переходят в его заботливые руки.
— Чего это они? — удивляется Энтони.
— Стерегут, ищейки хреновы, — усмехнулся Гарри и тут же проглотил один кругляш, запив остатками воды. — Будешь?
— Да мне итак недурно.
— А станет еще лучше.