Загадай желание, или новогодний беспредел (СИ)

Глаза наполнились слезами, я уткнулась лицом в подушку и разрыдалась. Приснилось, боже, неужели мне все приснилось? Не может быть, неделя жизни, самая счастливая неделя в моей жизни – сон? Прорыдав часа три, я с опухшим лицом выползла из кровати и поплелась в ванную. Некогда обожаемая квартирка, куда я любовно подбирала каждую мелочь, вызывала лишь глухое раздражение. Включила душ, и, упершись головой в стекло кабины, глотала слезы. Намылила тело гелем, умыла лицо, и тут взгляд скользнул на запястье, где нечеткой тенью была видна свадебная татуировка. Черт, глюки. Поднесла запястье к лицу, сквозь пелену слез всматривалась в узор. Нет, не глюки.

Стрелой выскочила из душа, на ходу заматываясь в полотенце, схватила телефон. Так и есть. Восьмое января.

Не могла же я спасть неделю? Или могла? Сердце колотилось как безумное, щеки горели, кажется, поднялась температура. Со стоном повалилась в постель. Звонил телефон, но мне было все равно. Хотелось умереть. А как, скажите, теперь жить, когда я только обрела счастье и, не успев даже распробовать толком, потеряла. Провалилась в сон.

Разбудил меня настойчивый стук в дверь. Рин? Вскочила с кровати и понеслась открывать.

Не Рин. Дрон.

- Сестренка, я уже волноваться начал, на звонки не отвечаешь, куда делась, никто не знает. С новым годом, - на одном дыхании выпалил брат и протянул мне перевязанную ленточкой коробочку.

- Что-то странная ты какая-то… - приложил руку ко лбу. – Черт, да ты горишь! Быстро в постель.

Начало февраля прошло под знаком работы. Пришлось готовить множество контрактов, писать замечания к сметной документации, проводить презентации. Ходила, словно привидение, механически выполняя все поручения генерального. Шеф поначалу попытался выяснить, что же со мной случилось, но я в не слишком вежливой форме попросила не лезть в мою жизнь, поинтересовавшись, есть ли у него претензии к моей работе. Претензий не было. Больше он не спрашивал.

От меня прежней осталась лишь бледная тень, я похудела на 4 килограмма, что в обычной жизни меня безмерно порадовало бы. Сейчас же было все равно. Я бы и парикмахерскую с эпиляцией пропустила, если бы вовремя не приходили напоминания из салона. Все стало все равно.

Через пятнадцать минут должны были начаться переговоры с архитекторами по поводу проектирования нового развлекательного комплекса на Петергофском шоссе. Подошла к зеркалу, тронула губы помадой, подправила прическу и попыталась улыбнуться. Ведь жизнь-то продолжается. Из зеркала на меня смотрели абсолютно мертвые глаза.

Опять будет Роман. Мы уже пару раз пересекались в этом месяце, и каждый раз меня охватывали какие-то непонятные ощущения. Прежней любви не было, но не было и равнодушия. Я смотрела на него, и, казалось, все время что-то упускала из виду. Он был по-прежнему красив, и меня к нему тянуло, словно магнитом, но я думала, это остаточное явление. Мне не был нужен никто, кроме Рина. Роман тоже не проявлял ко мне особого интереса, лишь иногда я ловила на себе его задумчивый взгляд. Знала, что с последней девицей он расстался сразу после праздников, и сейчас был один.

Я еще раз поправила юбку, смахнула с пиджака невидимые пылинки и двинула в переговорную.

Моя презентация шла своим чередом, я, стоя перед экраном со слайдами, показывала архитекторам, что на выходе хочет получить заказчик, подняла правую руку, обводя график, и поймала тяжелый взгляд своего бывшего. Он неотрывно смотрел на оголившееся запястье, на татуировку.

Переговоры прошли довольно неплохо, была уже половина седьмого, и я засобиралась домой. Закинув ежедневник и мобильник в сумочку, закрыла кабинет, и около лифта столкнулась с Романом.

- И когда это ты успела полюбить татуировки? – Спросил.

- Не твое дело. – Ненавижу, когда вторгаются в личное пространство.

- Покажи руку.

- Обойдешься.

Роман схватил меня за запястье и, закатав рукав пиджака, принялся разглядывать татушку.

- Откуда она у тебя?

- Господи, ну тебе-то какое дело? Это что, повод подкатить? Так вот, нет у тебя шансов, опоздал - я уже просто неприлично шипела. Подъехал лифт, и мы стали спускаться вниз, к гардеробу.

- Алина, она ведь у тебя после нового года появилась?

- Да, как память о чудесно проведенных каникулах.

В гардеробе он подал мне шубу, и я практически бегом направилась к выходу. И, перед самой дверью остолбенело остановилась, услышав:

- Лиэль?!

Господи, Рин!

Резко обернулась и принялась глазами искать любимого. В вестибюле бизнес-центра толпились люди, рабочий день закончился, и все расходились по домам.

- Попался, маленький, - шепнули мне в ухо, крепко прижимая спиной к груди. Глаза наполнились слезами. Рин, так меня называл только Рин. Вздохнула, поворачиваясь лицом…

- Рома, какого ты делаешь? Отпусти меня сейчас же. – От разочарования хотелось выть. Но я же слышала. Боже, теперь у меня еще и слуховые галлюцинации.

- По-моему, нам надо поговорить.

- Не о чем нам с тобой разговаривать. Отпусти, я устала и хочу домой.

- Отлично, домой меня вполне устраивает.

- Что-то не припомню, чтобы я тебя приглашала…