Загадать и принять

— К тому же, через пару лет, появятся другие заботы. А это все перестанет казаться сильной трагедией.

— Не хочется мне других забот, — ответила Тая.

— Они будут. Жизнь редко бывает ровной и гладкой, — ответил Гена. — Но это не значит, что надо унывать или прыгать с высоты. Есть родители, друзья, которые будут переживать. Может твой поступок сломает чью-то жизнь, потому что человек не сможет оправиться от потери, от чувства вины. Зачем причинять боль близким людям, которых ты любишь? К тому же ты столько еще не видела, столько не испытала. Впереди вся жизнь, которой ты чуть не лишилась. И не факт, что ты смогла бы отделаться лишь переломом ноги.

— Вы родителям расскажете? — спросила она.

— А ты этого хочешь? — спросила я.

— Нет.

— Тогда не будем говорить. Пойдем, до дома тебя проводим. Или до дороги. Не нравится мне та компания, которая косится в нашу сторону, — сказала я. — Главное, больше такого не повторяй. Не надо ломать жизнь в эмоциональном порыве.

— У меня там футляр остался, — сказала Тая, показывая на площадку второго этажа.

— Сейчас достану, — Гена посмотрел, как забраться наверх. Прямого пути не было. Нужно было сделать крюк метров в двести. Он взялся за торчащую арматуру. Подтянулся на руках. Забрался на вверх. Протянул нам футляр, а сам осторожно спустился. В конце спрыгнул на землю. В этот момент у него из кармана выпал талисман. Тая сразу убрала скрипку и смычок в футляр. Как раз она и нашла желтое сердечко в траве.

— Вы уронили, — протягивая талисман Гене, сказала она. Желтое сердечко лежало на аккуратной ладошке, и было немного испачкано землей.

— Это волшебная вещь, — сказал Гена. — Если загадать желание, то оно обязательно сбудется.

— Я не верю в такие вещи, — ответила Тая. На ее губах скользнула улыбка.

— Проверено. Только желание надо загадывать осторожно и точно. А то исполнится, и не будешь знать, что с ним делать, — предупредил Гена.

— Тогда надо хорошо подумать, прежде, чем загадать, — убирая талисман в карман, ответила Тая. Набежала туча. Спряталось солнце. Сразу стало холодно. Мы решили обойти развалины. Вышли в сторону развалин старой церкви.

— Пойдемте, я вам одну вещь покажу, — предложил Гена, поглядывая на небо. Я была не против. Тая вроде заразилась его энтузиазмом. Мы прошли по узкой тропинке в церковь. Крапива, кусты, мелкие деревца — все это росло внутри. Деревянные балки лежали внизу. Часть окон было разбито, но другая часть уцелела. В этот момент туча ушла. Выглянуло солнце. Церковь тут же наполнилась ярким разноцветным светом. Волшебство, от которого перехватывало дух. Тая протянула руку к яркому лучу. Он словно оказался у нее на ладони.

— Так и в жизни. То находят тучи, то появляется солнце. Нам нужно только дождаться этого солнца, — тихо сказал Гена. Тая согласна кивнула. — А ведь один шаг и его можно не дождаться. Можно не увидеть этой красоты.

— Я поняла. Нужно ждать, чтобы ни случилось, — ответила Тая.

— Обещаешь дождаться момента, когда тучи разойдутся?

— Да. Обещаю, — сказала она, скромно улыбнувшись.

— Так держать, — ответил Гена.

Я смотрела вслед девушке. Она быстро шла по переулку в сторону центра. Девушка была не для этого города, где старые дома смотрели хмурыми окнами, а высокие березы закрывали листвой небо и солнце в переулке, делая его серьезным и недовольным. Здесь жизнь или стояла на месте, как в болоте, или медленно клонилась к закату. Только Данко верил, что город будет жить вечно. Он любил его всей душой. Я же видела печальные забитые досками окна, видела, что здесь больше стариков и молодых мам, которые застряли в этом месте без возможности куда-то уехать. Молодежь редко возвращалась назад. Они ехали за жизнью и удачей в крупные города. Но я в, то, же время была согласна с Данко. Что-то в этом городе было, раз из него люди порой не хотели уезжать, а потом и стремились вернуться. Девушка вышла из переулка. Обернулась в нашу сторону. Помахала на прощание и исчезла за поворотом.

— Как думаешь, она сюда вернется? — спросила я.

— Вернется, — ответил Гена.

— Почему?

— Потому что здесь ее дом. Из-за этого она и не хочет уезжать. Тут даже не страх потерять отца. Скорее уехать от воспоминаний. От счастливых воспоминаний. Это как рубеж. Тут еще детство, а там взрослая жизнь.

— У меня Сережа легко согласился на переезд.

— Так он здесь и понял что такое детство.

— Хочешь сказать, что там его не было?

— Было. Но не было легкости. Или счастья. Здесь он это нашел. Больше не нервничает, не боится за тебя.

— А чего за меня бояться? — спросила я.

— Вы одни с ним жили. Сколько ты на работу тратила? Возвращалась поздно. Все ведь могло случиться. А ему что делать? Сережа он парень основательный. На несколько шагов все продумывает. Это не Данко, который, вначале делает, а потом о последствиях думает. Я сколько на вас смотрю, так и не могу понять, как вы друг друга терпите. По всей логике вы давно должно разбежаться были.

— Наверное, дополняем, друг друга? — предположила я.

— Нет. Вы живете каждый своей жизнью. Но в, то, же время вместе. За вами интересно наблюдать.