Загадать и принять

— Все грязное. Надо постирать. Неделю уже не мылся. Самому от себя тошно.

— Тебе жить негде?

— Пока негде, — отрезая себе кусок черного хлеба, ответил Данко. — Общагу я профукал. Жил на съемной. С друзьями одну комнату на троих снимали. Мать помогала с деньгами. Потом я подрабатывать начал. Здесь, на заводе. В этом году она решила в сорок пять лет родить. И родились близняшки. Сестренки. Конечно, помощь мне урезали. Еще и на заводе зарплату задерживают. Надо оттуда по-хорошему валить, но я хочу опыта набраться. Потом для работы пригодиться. Вот и приходиться выкручиваться.

— И где ты обитаешь?

— Где придется. То по знакомым болтаюсь, то на улице. На этой недели совсем не повезло. Все деньги на проездной потратил. Полностью на мели.

— Тебя пожалеть?

— Накормить. Этого вполне будет достаточно, — жуя хлеб и запивая его молоком, ответил Данко.

— А если бы я жила по другому адресу? Не тому, что указан в прописке?

— Первое, тебя все равно должны были знать. Второе, ты из этого района. Я тебя бы нашел. Хотя бы на той же остановки, завтра утром. Третье, все оказалось проще, — он довольно улыбнулся. Допил молоко, положил голову на руки и задремал.

Парня было жалко, но я не красный крест, чтоб всем помогать, но тарелку с супом перед ним поставила. Этого было достаточно, чтоб Данко очнулся и принялся за еду. А может он просто все выдумал? Обокрадет еще.

— Ты на меня так смотришь, словно хочешь съесть или на мясо пустить, — заметил он.

— Думаю, куда тебя положить. Ты бы так не улыбался и губы свои закатал.

— Что не так? — спросил он, опять оглядывая меня с ног до головы. — Я как бы и не против.

— Отстань, — отмахнулась я и включила на телефоне фонарик.

— Идем кого-то грабить?

— У меня в комнате свет не работает.

— Почему?

— Розетку починить надо. Забыла воду перекрыть. А ты вещи из машинки доставай. Надо их на балконе развесить. Так может быстрее высохнут. В квартире сырость, что сушить бесполезно.

— На улице как бы дождь.

— Балкон крытый. Завтра может солнце выглянет. Вот твои вещи и высохнут, — ответила я, подсвечивая путь фонариком от телефона. Данко обо что-то споткнулась, чуть не грохнулся.

— У тебя здесь ноги переломать можно.

— Надо лишнюю мебель выкинуть. Все никак руки не доходят. Сейчас телевизор включу. Светлее станет.

— Кровать и диван. Оригинально.

— Еще кресло раскладывается. Раньше в этой комнате подруга жила с детьми. Мы на двоих квартиру снимали. Теперь она вышла замуж, а я осталась одна в комнате. Соседнюю мы сразу мальчишкам отдали. Сыновьям.

— Как вовремя она вышла замуж.

— Это ты к чему? — спросила я, стеля ему на диване.

— Потому что я тебя точно не потесню, — ответил он с балкона. — А на улице холодно.

— Так осень. Чего ты хочешь?

— У меня ботинки дырявые. Теплой погоды хочу.

— До следующего года о ней можно забыть.

— А жаль, но всегда есть замена теплу, — я не заметила, как он подошел сзади и обнял меня холодными руками. Я на рефлекс ударила его локтем в живот, отчего парень отлетел на кровать. — Драться зачем?

— Так нечего лезть. Я согласилась на твои условия и пожалела тебя. Но это не значит, что ты будешь греться в моей кровати, — ответила я.

— Пожалела, — он закинул руки за голову и нагло смотрел на меня. В свете телевизора его глаза казались странными, нечеловеческими. — Не надо меня жалеть. Жалость унижает.

— Тогда проваливай, — спокойно ответила я.

— Нее, у нас договор. А то ты останешься без своего паспорта, который ты у меня забыла забрать. Растяпка.

— Давай спать. Завтра отдашь. Я сплю чутко.

— Это ты к чему? — поднимаясь, спросил он.

— К тому, что не думай меня обокрасть.

— А у тебя есть что-то ценное? — Вовремя я выключила телевизор. Он решил от своей повязки набедренной избавиться. Я только видела, как полотенце полетело на спинку дивана. Стыд ему явно был незнаком. Да и ладно. Я спать легла. Повернулась к нему спиной. Завтра на работу. Надо Сережке задание дать, чтоб в магазин сходил молока и хлеба купил. Основные продукты я в выходной закуплю. Или самой вечером зайти…

— Эля, спишь?

— Сплю.

— Хочешь завтра твою розетку починю?

— А сможешь?

— Смогу. И кран починить смогу. Завтра утром посмотрю что там. А за это у тебя холод пережду.

— Ты до весны у меня жить собрался? — от возмущения я даже повернулась к нему.

— У тебя здесь работы непочатый край. Как раз пока все сделаю, вот и весна наступит, — зевая, ответил он. Через минуту Данко отключился.

Я еще подумала, что парень сильно вымотался. Самой не верилось, что я пустила его в квартиру. Расскажу потом Светке, так она только у виска покрутит. Скажет, что я совсем с дуба рухнула. В наш век обмана верить людям…

* * *

— Раз, два, три, четыре, пять, вышел, ух, зайчик, погулять…

Предрассветные сумерки. В комнате еще темно. За окном льет дождь. Кто-то настойчиво повторяет детскую считалочку, крутя ее по кругу. Я с трудом открыла глаза. Чья-то фигура качала пресс, повторяя считалочку. Данко. Я достала из-под подушки сотовый телефон. Пять часов утра. Глаза закрыли автоматически.

— Наша Таня громко плачет, — он бормотал это себе под нос, мешая мне спать. На этот раз пошли приседания.