Загадка белого «Мерседеса»

Увидев белый «мерседес», он остановился, чтобы на досуге поразглядеть его. Это была новейшая модель, 220Е, с инжекторным двигателем: прекрасная машина! Однако, он уже видел их раньше. Внимание его привлекала скорее окраска. В Голландии белыми машинами не обзаводятся. Немцы или французы, у них часто бывают белые машины, но, как известно, в Голландии каждому, все немцы вульгарны, и все французы легкомысленны. Маленькая машина может, пожалуй, быть красного или желтого цвета, или даже оранжево-терракотового, — у вас дешевая машина, так что с вас спрашивать! Но большая машина — машина крупного дельца — должна быть черной или серой, ну, в крайнем случае, темно-синей, хотя и на это смотрят неодобрительно. Все же остальное — просто неприлично!

Была и еще одна причина для того, чтобы уставиться на машину; и пока полицейский разглядывал ее и размышлял, перекатывая свои мысли, как жевательную резинку, он и решил, что надо действовать.

Аполлолаан — тихая широкая улица, на которой стоят тихие богатые дома. Посередине улицы — широкий газон с деревьями и скамейками. Здесь можно спокойно поставить машину надолго. Если бы машина оказалась «фольксвагеном» или «ситроеном», или даже маленьким «фордиком», никто бы не обратил внимания на то, что она очень небрежно поставлена, как-то косяком, футах в трех от тротуара, с передними колесами, нахально глядящими в сторону мостовой. Но потому что это был белый «мерседес»-купе, самим своим существованием наносивший оскорбление голландской нравственности (ибо голландцы, подобно англичанам, видят нечто неприличное в открытых машинах), полицейский решил, что следует что-то предпринять. Возможно также, что нравственность его была не слишком задета, а ему просто захотелось нарушить однообразие своей жизни.

Он оглядел дома. Машина стояла между двумя: большим и маленьким. Маленький был расположен за тротуаром, позади небольшого славного садика, сильно заросшего и запущенного. Разросшиеся кусты вторгались на дорогу; вьющиеся розы нуждались в том, чтобы их подрезали, а большое дерево чубушника будущей весной не даст свету проникать в окна. Шторы на всех окнах были спущены. Странно. Это в десять часов утра. Он стал искать дощечку с фамилией: ее не было. Но за домом смотрели — медь на звонке сияла. Он дважды нажал кнопку звонка — никакого ответа.

Разочарованный, он обернулся к большому дому, массивному, квадратному зданию, выходящему прямо на тротуар. Этот дом был куда лучше: кирпич в прекрасном состоянии, целомудренно подстриженная небольшая живая изгородь из самшита, сверкающие белой краской оконные рамы. На большой медной дощечке имя известного хирурга, профессора крупной клиники. Полицейский позвонил, немного волнуясь, — дом этот слегка ошеломлял атмосферой богатства, комфорта и крайней респектабельности.

Горничная в очках, странным образом не соответствовавших ее облику толстоногой деревенской девки, уставилась на него, на машину, потом опять на него. С резким акцентом — она ничего не знает, ничего не понимает, она позовет мефроу. Мефроу вышла, не очень довольная. Она с отвращением разглядывала его бриджи, он упорствовал.

— Что там такое с машиной?

— У минхера, может, есть «мерседес»?

— Есть, но не могу я спросить, какое…

— …вам до этого дело; именно. — Он был взволнован. — Э-э, какого типа?

— Откуда я знаю, какого типа. Большой.

— Белый?

— Конечно, нет. Черный.

— Но за дверью стоит белый.

Мефроу было очень жаль, но она не имела ни малейшего представления, и, если она еще задержится, то опоздает на примерку. Это была особа, затянутая в корсет, и бюст ее, внушительных размеров, часто заставлял ее глубоко вздыхать. Полицейский утешил себя мыслью, что скоро наступит время его смены. А вернувшись в отделение — чтобы показать, что он все-таки там не спал, — упомянул о случае с машиной.

— Бригадир, на Аполлолаан, прямо на дороге, стоит машина. Большой белый «мерседес».

На бригадира это не произвело большого впечатления.

— Какой-нибудь врач второпях…

— Я тоже так думал. Врач там действительно живет, но ничего об этой машине не знает.

— Ладно, какой номер? — бригадир занес номер машины в рапорт; в этот день записей было мало, и эта вполне годилась, чтобы пополнить страницу.

Рапорт был прочитан бригадиром следующей смены, и на место был выслан агент на велосипеде. Машина все еще стояла там. Более того, она была не заперта, и в ней были ключи. Вот это странно. Машину наверняка бы уже украли, не будь она такой приметной. В семь часов вечера, за отсутствием чего-либо более интересного, решено было что-нибудь предпринять, и очень вежливый агент постучался в сверкающую парадную дверь к доктору Байсу.

— Да, я видел ее. Ничего о ней не знаю. Насколько мне известно, ни у кого по соседству такой нет.

— Вы знакомы с вашим ближайшим соседом, доктор?

— Только в лицо. Кажется, он как-то связан с кино.

— А какая у него машина?