Загадка для Гиммлера. Офицеры СМЕРШ в Абвере и СД

Грицай обиженно поджал губы, но, через мгновение повеселев, стрельнул хитрым взглядом на мерно вздымающуюся грудь Бородая и сказал:

– Хорошо, слушай. Случилось это давно, тебя и меня тогда еще и в помине не было, ну, разве что дед твой или прадед пацаненком еще без штанов бегал. Жил в Японии знаменитый Мастер борьбы будо, равного которому в боевом искусстве не было. Лет тридцать никто не мог его победить, и вот когда Мастеру стукнуло шестьдесят, один лихой и отчаянный боец, ну, в общем, державший среди молодых «шишку», решил доказать, что он самый главный в округе. Несколько раз он посылал к Мастеру гонцов и приглашал на поединок, а тот все отказывался, и скоро среди народа пошли гулять разные нехорошие слухи, вроде того что Мастер стар и поэтому боится выйти на бой. Даже некоторые ученики стали в нем сомневаться и начали роптать.

– Ясное ж дело, что дед сдрейфил! – категорично заявил Бородай, передернув могучими плечами. – Чего с деда взять, разве что пугалом в огороде торчать, а вообще лучше бы сидел на своей печи и не рыпался.

Грицай не стал спорить и продолжил рассказ:

– В конце концов Мастеру надоели эти разговоры. Взял он с собой самого горластого ученика и отправился в гости к этому «шишке». Тот принял их со всеми положенными восточными любезностями, угостил роскошным ужином и после завел скользкий такой разговорчик, во время которого все пытался вытащить Мастера на поединок, но тот немного послушал и, сославшись на поздний час, засобирался домой. Когда Мастер уже взялся за ручку двери, «самый» решил перед своими дружками форс показать – взял и ударил ногой над головой деда. Тот, казалось, никак не отреагировал, и никто, даже его ученик, не заметил движения его руки. Мастер только вежливо поклонился – мол, чего с молодого дурака взять? – попрощался и пошел к себе домой. Не успела еще за ним закрыться дверь, как юнец принялся перед дружками выхваляться: «Ну чё? Теперь все поняли, кто сильнее?! Видали, как я его сделал?! Тоже мне, Мастер! Старая развалина, на ходу спит, даже удара моего не заметил!» Но не успел он закончить языком молоть, как дверь снова открылась. В дверях стоял ученик Мастера, он произнес всего одну фразу: «Мой учитель возвращает вам вот эту вещь» – и сунул самодовольному дурошлепу под нос клочок, вырванный из его штанов. Тот так и остался стоять с отрытым ртом. Теперь-то ты понял, Борода, что такое будо? – закончил Грицай.

– Хорошая сказка для хуторских пацанов, – лениво протянул тот.

– При чем тут сказка?! – с вызовом заявил Грицай, и лукавые чертики снова запрыгали в его глазах. – Я, конечно, не такой, как Мастер, но зато Сан кое-что умеет и троих, как ты, запросто сделает.

– Этот кузнечик?! – На каменной физиономии гиганта появилось подобие улыбки. – Да он у меня и скакнуть не успеет, как я его прихлопну.

– Легко сказать, попробуй.

– Ты что, не веришь?! – оскорбился Бородай.

– Почему, верю, но лучше проверить, – невозмутимо ответил Грицай, поднял с земли толстенную, как ручища гиганта, палку, повертел перед ним и глубокомысленно произнес: – Я думаю, что Сан ее с одного удара сломает, а ты, Борода?

– Мне что, делать больше нечего, – насупившись, буркнул тот.

– Значит слабо, а Сану запросто.

– Брехня все это! – отмахнулся Бородай, скептически глянул на хрупкую фигурку Санникова и принялся философски грызть сухарь.

Молодой боец, не обращая внимания на их спор, как заведенный продолжал отрабатывать одну комбинацию ударов за другой. После двух коротких и одного широкого шага он, подобно большой пружине, взлетел над землей и, вытянувшись в немыслимом шпагате, стопой правой ноги нанес рубящий удар в голову воображаемого противника. После приземления, крутнувшись волчком и подсекая ноги незримому врагу, он выстрелил поочередно двумя молниеносными выпадами и кистями рук рассек горло и живот своей жертве.

– Нет, Борода, ты только посмотри, что он вытворяет! – с восхищением воскликнул Грицай.

– А чего тут смотреть – дешевый цирк. У нас в селе приезжие артисты не хуже выделывали. Козлом легко скакать, когда нет лома, – хмыкнул Бородай, железными челюстями продолжая крошить сухарь.

– Какой цирк?! Да если хочешь знать, Сан этот лом узлом на тебе завяжет!

– Одни еще до войны пробовали, потом на кладбище отдыхали или в больнице учились ходить заново.

– Не веришь?! – горячился Грицай. – Ты не смотри, что Сан такой, силища в нем сумасшедшая, можешь спросить у ребят.

Несколько разведчиков, привлеченные спором, подошли к ним. Грицай хитро подмигнул им и снова принялся наседать на Бородая:

– Значит, не веришь, что у него силенок больше, чем у такого бугая, как ты?!

– Угомонись, Вовка! Ты меня своей самурайской дракой уже достал! Мы этих хитрых самураев, знаешь, как причесали? И без твоих выкрутасов. – В голосе Бородая послышалась скрытая угроза.

– Нет, Борода, Хасан и Халхин-Гол – это совсем другое. Всыпали как надо, а будет приказ – еще не раз всыплем. Но ты все-таки скажи – сможешь сломать вот эту палку? – распалял его Грицай.

– Да на кой хрен она мне сдалась!