Загадка Эдгара По

Наиболее подробные свидетельства, и вероятно самое надежные, — записи Джозефа Снодграсса, того самого друга, что спас По, и доктора Морана, который ухаживал за По в последние дни его жизни. Ни того, ни другого нельзя назвать беспристрастными свидетелями. Снодграсс был горячим сторонником кампании по борьбе с алкоголизмом и смотрел на историю смерти друга как на иллюстрацию опасностей, которые таит в себе спиртное. Моран и после смерти По оставался его верным поклонником, и его свидетельства с течением лет обрастали несуществующими подробностями. Однако тот пассаж, что мы цитировали в приложении, был записан спустя несколько недель после кончины По: Моран пишет просто и упоминает, что По звал какого-то «Рейнолдса» и хотел умереть. Кроме того, Моран одним из первых рассказал, что когда По прибыл в Балтимор, то случайно столкнулся с каким-то «старым другом».

Было выдвинуто сразу несколько теорий, объяснявших состояние По. Основные версии: следствие алкоголизма; «клетка» — практика, которую использовали нечистые на руку выборщики: избирателей запирали в тесном помещении, спаивали, а затем заставляли их несколько раз голосовать за нужного кандидата; из поздних версий — укус бешеной собаки. Но это лишь предположения.

После смерти известность По росла, но подлинные факты его загадочной, но обреченной жизни по-прежнему похоронены под бременем домыслов поклонников и критиков. Его творчество обрело почитателей во всем мире, включая Авраама Линкольна и Иосифа Сталина.

БЛАГОДАРНОСТИ

Я хочу сказать спасибо небольшой армии людей, которые помогли этой книге выйти, — их так много, что всех и не перечислить, поэтому упомяну лишь некоторых: выражаю благодарность Вивиьен Грин, Амелии Камминс и другим сотрудникам литературного агентства «Шейл Лэнд»; Джулии Виздом, Энн О’Брайн и их коллегам в издательстве «Харпер Коллинз»; Патриции Уайтмэн, Биллу Пэну и моим многострадальным родным, которым я и посвятил это произведение.

В написании исторического романа неизбежно приходится рассчитывать на невольную помощь тех, кто жил до нас. Мне хотелось бы выразить особую признательность Клариссе Трант (1800–1844), замечательной женщине, чьи дневники заслуживают большего внимания со стороны читателей.