Загадка Фишера

Интеллекта Фишера вполне хватило и на то, чтобы афористично высказать свой жизненный принцип: «Лучше быть одним из сильнейших в мире шахматистов, чем находиться в числе многих тысяч с дипломами».

«Многие годы наша пресса отзывалась о Фишере однозначно: мол, недоучка, темный человек, – короле говоря, выскочка, мальчик для битья, – писал Анатолий Карпов. – Но человек быстро сообразил, что не все предметы, которые преподаются в школе, будут необходимы ему в жизни, перешел на самообразование и, бросив школу, занялся исключительно тем, что ему могло пригодиться для успеха в шахматах».

«Недоучка» легко побеждал гроссмейстеров с широким кругом интересов, даже обладателей ученых степеней. Это казалось нелогичным, как игра не по правилам. Остаются, правда, ссылки на слепую игру природы, создавшей сверхшахматиста огромной разрушительной силы, ниспровергателя основ и сокрушителя авторитетов.

Миф третий: хладнокровный «убийца»

Уже писалось, что американец ужесточил шахматную борьбу, придав ей, как никогда ранее, элемент спортивного накала. «Горе побежденным!» – этот призыв, звучавший на цирковых аренах Древнего Рима, Фишер взял на вооружение за шахматной доской. Чувствуя свое превосходство, он использовал малейший шанс, и тогда прямолинейная игра на победу – невзирая на турнирное положение – приводила его соперников к катастрофе.

Стопроцентный результат в первенстве США на рубеже 1963 – 1964 годов! Шесть побед на финише межзонального турнира 1970 года! И наконец, самый уникальный рекорд – 12:0 – в претендентских матчах с М. Таймановым и Б. Ларсеном! Такого разгрома, да еще на гроссмейстерском уровне, до сих пор никто не ведал и, по здравому рассуждению, ведать не мог. «Это чудо, – напрямик писал Михаил Ботвинник. – Можно объяснить, каким образом Фишер выиграл каждую партию в отдельности, но как объяснить результат этих партий в целом?»

Удивление вызывал и характер поражений его именитых соперников. Казалось, безропотно проигрывались и выигрышные, и ничейные позиции, а М. Тайманов однажды вообще подставил ладью! Конечно, в тот звездный час американский маэстро был сильнее. Но ведь не настолько же…

По мере того как Фишер продолжал свое победное шествие, становясь в глазах многих непобедимым, эксперты из числа критически мыслящих задавались сакраментальным вопросом: почему? Чудо хотелось понять, но анализ сыгранных партий исчерпывающего объяснения не давал. Зато был соблазн объяснить феномен американца причинами субъективного характера. Опять на первый план выходили домыслы…

Поглядите, говорили одни, у Фишера лучший рейтинг за всю историю шахмат. Он точен в игре, как электронная машина, опасен, как тигр, а собой владеет, как восточный мудрец. Понятно, что исход борьбы с таким могучим соперником предрешен. И не служит ли это доказательством его гениальности?

Гениями, отмечали скептики, уже названы и Морфи, и Капабланка, и Алехин, – и этот список величайших можно без труда продолжить.

«С гениями за шахматным столиком успешно состязаться невозможно, – вступал в спор М. Ботвинник. – Если мы хотим успешно бороться с Фишером, мы должны признать, что он не гений, а изучить его сильные и слабые стороны».

Убедительное обяснение дал, пожалуй, сам Фишер. На закрытии полуфинального матча претендентов с Б. Ларсеном (1971) его не без умысла спросили: не изобрел ли он какой-либо ранее неизвестный способ игры? «Нет, – ответил американец, – дело прежде всего в ошибках, которые допускали мои соперники. Я лишь успешно этим пользовался». Но как?! Сторонники версии о нешахматном происхождении этих ошибок ждали, понятно, сенсационных разоблачений.

На матче в Рейкьявике всерьез велись разговоры о применении таинственных «Х-лучей» и других «вне-шахматных средств воздействия». Подозревалось все, что в той или иной степени служило аксессуаром борьбы, – от софитов на сцене до кресла у шахматного столика. Сенсация! Ажиотаж. Скандал в благородном семействе. Узнав, что апелляционный комитет разбирал на части кресло претендента, пресса не без ехидства спрашивала: и что же нашли? Электронные приборы и химические средства для нейтрализации соперника? Или компьютерную связь с домашней лабораторией? От игры ума один «ход» до изощренной фантазии. Если, конечно, без обиняков приписать компьютерам типа «Чесе» и «Челленджер» могущество ЭВМ завтрашнего дня.

«Фишеробоязнь», утверждали другие, исходит от воздействия самого американца. Только представьте – неотрывно нависшее над шахматной доской лицо фанатика, горящие глаза, абсолютно полная отрешенность от внешнего мира. Эти длинные пальцы, снимающие с доски ваши фигуры и пешки… Еще до партии он начинает «войну нервов» и добивается того, что соперники теряют над собой контроль. Нет, здесь что-то нечисто. Шаман, колдующий шаман, продавший душу силам черной магии!