Читаем Загадка крещения Руси полностью

12 Особенность ситуации времени написания книги придавало и то обстоятельство, что в 1985 г. в журнале «Вопросы истории» была инициирована дискуссия по проблеме генезиса феодализма на Руси, остриё которой, по первоначальному замыслу, направлялось против концепции И. Я. Фроянова. Открылась дискуссия статьей М. Б. Свердлова, в которой автор, помимо прочего, писал: «Мнение Фроянова о социальном строе Древней Руси возвращает, с некоторыми изменениями, к концепциям Ключевского, Павлова-Сильванского, Сергеевича, Костомарова, Погодина и славянофилов, а также к теориям буржуазной историографии второй половины XIX — начала XX вв., в которых Фроянов видит «историографические и историко-социологические предпосылки» современного исследования городов-государств Киевской Руси. Поэтому вместо форм раннеклассовой борьбы в процессе становления феодального общества X–XII вв. Фроянов видит межплеменную борьбу, столкновения в XI в. «племенной верхушки с демократической частью свободного населения», политические конфликты между князем и вечем, о чем писали историки второй половины XIX — начала XX вв.» (Свердлов М. Б. Современные проблемы изучения генезиса феодализма в Древней Руси // Вопр. истории. 1985. № 11. С. 80–81). В определенных кругах с нетерпением ждали выхода данной статьи, направленной против «непатриотичной концепции Фроянова», которая, как говорилось в приватных беседах, должна была «поставить все на свои места». Однако время для «дискуссии» было выбрано неподходящее. Страна вступала в эпоху «перестройки» и «гласности», и вскоре проблема феодализма стала утрачивать былую злободневность. Обращение к достижениям дореволюционной немарксистской историографии также постепенно перестало рассматриваться в качестве «криминала». Полемика несколько лет велась ни шатко ни валко, дали даже возможность высказаться сторонникам И. Я. Фроянова. Однако ни сам И. Я. Фроянов, ни ряд его наиболее серьезных оппонентов, статьи которых редакция журнала планировала опубликовать в рамках дискуссии, так и не скрестили копья в открытой полемике. Дискуссия незаметно угасла. Ее затуханию способствовала не только изменившаяся конъюктура, но и позиция ряда маститых ученых, которые соглашались включиться в полемику только после выступления в печати своего основного оппонента. Таким образом, никто не хотел уступать.

13Пашуто В. Т. По поводу книги И. Я. Фроянова «Киевская Русь. Очерки социально-политической истории» // Вопр. истории. 1982. № 9. С. 176.

14 К сходным выводам пришли Э. Д. Фролов и Г. Л. Курбатов, рассматривая процессы распространения христианства в античном мире и в Византии. Написанные ими соответствующие разделы, безусловно, явились важной теоретической и методологической базой, позволяющей И. Я. Фроянову более убедительно обосновать свое видение проблемы христианизации Руси.

15 См. статью В. В. Пузанова в Приложении III.

16 И. Я. Фроянов правильно указывает на компенсаторную функцию, как одну из главных отличительных черт христианства и язычества.

17Фроянов И. Я. Октябрь семнадцатого (Глядя из настоящего). СПб., 1997. С. 135.

<p>Глава 1</p><p>ВОСТОЧНОСЛАВЯНСКОЕ ОБЩЕСТВО VIII–X вв. И ХРИСТИАНСКАЯ РЕЛИГИЯ</p>

Давно отошли в область историографических легенд представления о восточных славянах как народе полукочевом, занимавшемся преимущественно охотой, рыболовством, бортничеством и другими лесными промыслами. Еще в 30-х годах текущего столетия выдающийся советский историк Б. Д. Греков пришел к убеждению, что производственная база восточного славянства и населения Древней Руси основывалась прежде всего на земледелии. Последующий рост исторических знаний лишь подкреплял этот фундаментальный вывод ученого. Сейчас мы с полной уверенностью можем говорить: главным «занятием славян второй половины I тысячелетия н. э. было сельское хозяйство, причем ведущей отраслью его являлось земледелие»{1}. Характер земледелия отличался в зависимости от географических условий. В южных лесостепных областях оно сравнительно рано стало пашенным. Почва обрабатывалась орудиями, снабженными наральниками (сошниками) и череслами (плужными ножами). Это были сравнительно совершенные пашенные орудия плужного типа, не просто бороздившие почву, а подрезавшие землю и отваливавшие ее. В качестве тягловой силы использовалась лошадь.

Восточный славяне, жившие в лесостепной зоне, выращивали твердую и мягкую пшеницу, рожь, ячмень, овес, просо. Хлеб жали серпами, зерно хранили в специальных ямах, а перерабатывали на муку с помощью ручных жерновов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Древнейшая история Руси

Крестовый поход на Русь
Крестовый поход на Русь

История Балтии — Литвы, Эстонии, Латвии, — несмотря на то что эти страны долгое время входили сначала в состав Российской империи, а затем и Советского Союза, мало известна российскому читателю. Можно с уверенностью утверждать, что для большинства наших современников это белое пятно на карте знаний.Тем более ценна данная книга профессиональных историков Михаила Бредиса и Елены Тяниной. В ней авторы доступным языком (что, впрочем, не умаляет ее научной ценности) рассказывают читателю о сложном и запутанном, полном политических интриг и кровопролитных сражений начале XIII века, когда на Балтийском побережье столкнулись интересы ордена меченосцев, начавшего крестовый поход против русских и прибалтов, Новгорода, Полоцкого княжества, коренных прибалтийских народов, которые в борьбе с иноземными захватчиками заложили основы своей будущей государственности.Книга будет интересна преподавателям вузов и школ, студентам и всем интересующимся историей.

Дмитрий Владимирович Лялин , Елена Анатольевна Тянина , Михаил Алексеевич Бредис

История
Священное наследие
Священное наследие

Авторами проведено фундаментальное философское исследование. Вопросы истории, философии и теории древнерусской архитектуры осмысливаются как неотъемлемые от вопроса самой сути возникновения феномена Святой Руси.Это серьезное и многогранное исследование не только в области архитектуры, но и духовной сущности истории и культуры. Современных архитекторов, проектирующих в исторических городах, эта книга может подвигнуть на переосмысление своих архитектурных творений, поможет впитать традиционные формы творческого метода, дабы своими произведениями следовать стопами исторической памяти и не причинить вреда древнему духу «города-дома». Книга является напоминанием соотечественникам об изначальной сути нашего общего «дома» – образа-дома, дома-града, града-Руси. Триединства – прошлого, настоящего и будущего.

Владимир Евгеньевич Ларионов , Маргарита Николаевна Городова

Философия

Похожие книги

100 великих казней
100 великих казней

В широком смысле казнь является высшей мерой наказания. Казни могли быть как относительно легкими, когда жертва умирала мгновенно, так и мучительными, рассчитанными на долгие страдания. Во все века казни были самым надежным средством подавления и террора. Правда, известны примеры, когда пришедшие к власти милосердные правители на протяжении долгих лет не казнили преступников.Часто казни превращались в своего рода зрелища, собиравшие толпы зрителей. На этих кровавых спектаклях важна была буквально каждая деталь: происхождение преступника, его былые заслуги, тяжесть вины и т.д.О самых знаменитых казнях в истории человечества рассказывает очередная книга серии.

Елена Н Авадяева , Елена Николаевна Авадяева , Леонид Иванович Зданович , Леонид И Зданович

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное