Загадка Лаудуотера

— Странно, как мало я его помню, — задумчиво произнесла Оливия. — Но с другой стороны, я всегда пыталась забыть о нем, если он не находился в одной комнате со мной. И я всегда старалась не видеться с ним.

— Я помню, как он обращался с тобой, — сурово сказал Грей.

Она улыбнулась ему.

— Я от души надеюсь, что полиция никогда не найдет эту несчастную женщину! — добавил он.

Оливия нахмурилась, задумавшись, а затем снова улыбнулась и заявила:

— Не думаю, что от этого будет какой-то прок, даже если они найдут ее. Я сказала мистеру Флексену, что слышала храп Эгберта около полуночи. На самом деле я не слышала его, но я подумала, раз ты ушел около половины двенадцатого, нужно было представить это так, чтобы было безопаснее для тебя. Я в любом случае могла стоять на этом, если мы посчитали бы это правильным.

— А я сказал Флексену, что я не слышал храпа Лаудуотера около половины двенадцатого, хотя я слышал его. Я подумал, что так будет безопаснее для тебя.

— Что ж, такие уж мы… — сказала Оливия и рассмеялась.

Затем ее глаза вдруг заблестели, и она воскликнула:

— Но если ты слышал, как Эгберт храпел в половине двенадцатого, это позволяет исключить таинственную женщину из подозреваемых. Ведь она ушла в четверть двенадцатого.

— Ей-богу, а ведь так и есть!

* * *

Три дня спустя, вечером, на обратном пути из Рикмансворта в Лоу-Уиком мистер Флексен встретился с Греем, возвращающимся домой с рыбалки. Он остановил машину и, когда Грей подошел, посчитал, что тот необыкновенно хорошо выглядит, хотя его хромота, казалось, ничуть не прошла. Тот не только хорошо выглядел — он также выглядел счастливым и абсолютно беззаботным.

Они поприветствовали друг друга, и мистер Флексен воскликнул:

— Ей-богу, вы отлично выглядите!

— Да, я снова в порядке, — сказал Грей, затем нахмурился и добавил: — Досадная неприятность заключается в том, что у меня навсегда останется эта проклятая хромота.

— Вы оправляетесь легче, чем множество людей, которых я знаю, — с грустью произнес Флексен.

— Это так. Я не жалуюсь.

Наступила пауза, а затем Грей продолжил:

— Я даже надеялся встретить вас. Когда вы расспрашивали о моих действиях в ночь смерти Лаудуотера, вы спросили, слышал ли я его храп, когда проходил через библиотеку, заходя в замок и выходя из него, и по причинам, которые тогда казались мне весомыми, я сказал, что не слышал храпа. На самом деле, он храпел как свинья, когда я выходил.

Мистер Флексен пристально посмотрел на него, быстро соображая, и тихо произнес:

— Боже мой, это было в половину двенадцатого!

— Около того, — сказал Грей.

— Должен сказать, что на самом деле я вам не поверил, — откровенно поведал мистер Флексен. — В моем деле, знаете ли, приобретаешь умение очень хорошо отличать правду.

Грей весело рассмеялся:

— Полагаю, вы это можете.

— И все же я рад знать это наверняка, — сказал мистер Флексен с улыбкой. — Что ж, мне нужно ехать дальше, позвольте мне повезти вас до Лаудуотера.

Грей поблагодарил его и сел в машину.

Высадив Грея, мистер Флексен поехал дальше, задумчиво хмурясь. Полковник Грей сказал правду, и в этом случае ни Джеймс Хатчингс, ни таинственная женщина не совершали убийства, разве что они намеренно вернулись для этого. Мистер Флексен не верил в то, что Джеймс Хатчингс возвращался в замок, и считал маловероятным, что туда возвращалась таинственная женщина.

Еще более важным был тот факт, что признание полковника Грея убедило его в том, что ни он, ни леди Лаудуотер не совершали убийства. Было очевидно, что Грей солгал, чтобы защитить Оливию. Столь же очевидно — он узнал, что ей не нужна защита. Это признание совсем не упрощало раскрытие дела.

* * *

На следующее утро Скотленд-Ярд телеграфировал мистеру Флексену ответ на его запрос капитану Шеперду. В нем значилось:

Лаудуотер выплачивал миссис Хелене Траслоу из Герба Лаудуотера шестьсот фунтов в год и отдал ей этот дом.

Он наконец нашел таинственную женщину!

Мистер Флексен тут же направился туда и узнал от сторожа, что миссис Траслоу теперь живет в лондонской квартире на Кларенс-Гейт. Он не мог уйти с работы до вечера, поэтому он постучал в дверь ее квартиры, когда время уже близилось к пяти часам.

Горничная провела его по коридору, открыла дверь справа и доложила о его приходе.

Хелена сидела у стола, на котором был накрыт послеобеденный чай для двоих.

Казалось, она была удивлена, услышав имя мистера Флексена.

— Миссис Траслоу? — спросил он.

— Я была миссис Траслоу, — ответила Хелена, поднимаясь и протягивая ему руку, — но теперь я миссис Мэнли. Вы знаете моего мужа. Он будет так рад снова вас увидеть. Я жду его с минуты на минуту.

На мгновение мистер Флексен подсознательно ощутил небольшое головокружение. Таинственная женщина была женой Герберта Мэнли!

Он не мог сразу увидеть все возможности, открывавшиеся в силу этого факта, но идеи, фантазии и подозрения уже роились в его голове.

Мистер Флексен поразмыслил и довольно невыразительно произнес:

— Я буду счастлив увидеть его снова. Как долго вы женаты?