Загадка Линден-Сэндза

— Остроумно, — хрипло пробормотал он, не признавая, однако, что Уэндоверу удалось его переубедить. — Вы хотите сказать, что, разговаривая с миссис Флитвуд, Стэйвли держал плащ в руке. Она выстрелила, но ее выстрел в него не попал. После этого миссис Флитвуд бросилась к машине. Потом, когда машина уже отъехала, начался дождь и промочил костюм Стэйвли. Уже как следует промокнув, он вдруг решает надеть плащ, о существовании которого он как-то забыл. И тут появляется кто-то еще и уже окончательно пристреливает его. Так вам это видится?

— Более-менее.

— Хм! — протянул Армадейл, готовясь подвергнуть критике тот пункт, который ему представлялся весьма неубедительным. — Если меня застигает гроза, я обычно успеваю натянуть дождевик — если он у меня с собой. А этот Стэйвли, если вас послушать, был весьма странным субъектом.

Уэндовер помотал головой. Памятуя о недавних издевательствах инспектора, он не мог полностью изгнать из своего тона покровительственный оттенок.

— Это легко объясняется, инспектор, если потрудиться как следует это обдумать. Итак, вот что произошло на самом деле. История миссис Флитвуд вполне верна вплоть до того пункта, в котором упоминается о случайном выстреле. По чистому совпадению сразу после этого выстрела Стэйвли споткнулся или поскользнулся на камне и упал на спину, при этом ударившись головой. Помните ушиб у него на затылке? Он появился в результате этого первого падения.

На сей раз Уэндовер удостоился чести полностью завладеть вниманием инспектора. Прежний оттенок легкого презрения исчез. Было ясно, что уверенность его поколеблена и Армадейл всерьез готов пересмотреть свою позицию.

— Продолжайте, сэр, — попросил он.

— Стэйвли сильно ударился головой о камень, и этот удар оглушил его. Он остался лежать совершенно неподвижно. Помните, что освещение было весьма слабым. И подумайте, какой вывод из всего этого могла сделать миссис Флитвуд. Ее пистолет выстрелил, и в этот же самый момент Стэйвли упал к ее ногам, судя по всему, замертво. Естественно, она немедленно решила, будто попала в него. Она бросилась к машине, чтобы спросить у мужа совета. Полагаю, в данных обстоятельствах этот поступок выглядит вполне естественно.

По лицу инспектора было ясно, что он слышит, как по всем швам трещит его обвинение. Вслух он, однако, ничего не сказал.

— А муж миссис Флитвуд, — продолжал Уэндовер, — в этом полумраке разглядел только какую-то потасовку и услышал пистолетный выстрел. Возможно, он видел, как упал Стэйвли. А когда его жена побежала к машине, он бросился вдоль волнореза ей навстречу. Что еще могло прийти ему в голову, кроме того, что жена застрелила Стэйвли? Да и сама она так думала. Это подтверждает пересказанный мадам Лоре-Деруссо разговор у машины.

— Да, в этом что-то есть, — сдался Армадейл. В тоне его ясно читалось, что против желания ему все же приходится поверить в очевидное. — А что случилось потом? Кто же настоящий убийца?

Уэндовер продумал свою линию защиты весьма тщательно. Главной его задачей было переубедить инспектора и избавить Крессиду от дальнейших волнений.

— Давайте не будем торопиться, — отозвался он. — Сначала давайте изучим получившуюся картину. Итак, Стэйвли лежит на скале без сознания или, по крайней мере, оглушенный настолько, чтобы не иметь сил сразу подняться. В результате падения его наручные часы остановились на одиннадцати девятнадцати, хотя стекло не разбилось. Вы знаете, как легко некоторые часы ломаются от удара или встряски. Даже если вы играете в гольф с часами на руке, они могут остановиться после того, как вы с силой ударите клюшкой по мячу.

Затем начинается дождь. Одежда Стэйвли промокает, однако он еще не оправился от удара и встать не может. Постепенно он приходит в сознание, с трудом поднимается на ноги, замечает, что идет дождь, машинально подбирает плащ и надевает его. К этому времени машина Флитвудов уже довольно далеко на пути к отелю. Рядом со Стэйвли — лишь один человек.

— Вы говорите о мадам Лоре-Деруссо? — спросил инспектор. — Вы думаете обвинить в убийстве ее? Она ненавидела Стэйвли, а тут ей представилась такая возможность. Правильно?

Уэндовер не удержался от последнего выпада.

— Лично я не намерен слишком торопиться с обвинениями, — сказал он, любезно улыбаясь поверженному во прах инспектору. — Пока не буду до конца уверен в неопровержимости моих доказательств.

Но Армадейл был до такой степени поглощен обрушившимся на него потоком новых доказательств, что насмешки даже не заметил.

— Значит, вы утверждаете, что часы остановились в одиннадцать девятнадцать, когда он упал в первый раз, но стекло разбилось только тогда, когда Стэйвли застрелили?

— Похоже, именно эта версия соответствует фактам, — подтвердил Уэндовер, впрочем, достаточно уклончиво, чтобы оставить себе путь к отступлению.

— Да, это весьма убедительно, — был вынужден согласиться Армадейл. Тон его, однако, был весьма ворчливым. — Я пока не вижу пути опровергнуть ваши выводы. Но как следует это обдумаю.

Весь этот разговор сэр Клинтон выслушал совершенно бесстрастно и только теперь вмешался: