Загадка миссис Дикинсон

Трент промолчала. На небольшом званом обеде, кроме нее и ее мужа Джека Трента, присутствовали Вайолет Эверсли, сэр Эйлингтон Уэст и его племянник Дермот Уэст — старый друг Джека Трента. Джек Трент, довольно крупный румяный человек с добродушной улыбкой и приятным ленивым смешком, подхватил нить разговора.

— Какой вздор, Вайолет! Если, например, близкий вам человек погибает в автомобильной катастрофе, вы непременно вспоминаете, что в прошлый вторник видели во сне черного кота — вот вам и чудо, ведь вы тогда же ощутили: что-то должно произойти.

— О нет, Джек, вы смешиваете предчувствие с интуицией. А вы, сэр Эйлингтон, как думаете: существует предчувствие или нет?

— Возможно, в какой-то мере, — осторожно согласился врач. — Но многое зависит от стечения обстоятельств, и, кроме того, всегда следует помнить, что о большинстве подобных случаев, как правило, рассказывают уже спустя некоторое время.

— Я не верю в предчувствия, — довольно решительно сказала Клер Трент. — Или в интуицию, или в шестое чувство, или вообще во что-то из того, о чем мы так оживленно толковали. Мы идем сквозь жизнь, как поезд сквозь тьму, к неизвестному месту назначения.

— Это вряд ли удачное сравнение, миссис Трент, — впервые поднял голову и присоединился к разговору Дермот Уэст. Странным блеском светились его ясные серые глаза, которые резко выделялись на его смуглом лице.

— Дело в том, что вы забыли про сигналы.

— Сигналы?

— Да. Зеленый — все в порядке, красный — опасность!

— Красный — опасность! Как интересно! — воскликнула Вайолет Эверсли.

Дермот Уэст довольно раздраженно отвернулся от нее.

— Конечно, это лишь способ как-то обозначить такое явление. Внимание — впереди опасность! Красный Сигнал! Остерегайтесь!

Трент посмотрел на него заинтересованно.

— Ты говоришь так, словно имеешь опыт, старина.

— Да, имею, то есть имел.

— Расскажи нам.

— Могу привести один пример. Это случилось со мной в Месопотамии. Как-то вечером, вскоре после заключения перемирия, захожу я в палатку, и меня охватывает предчувствие: опасность! Берегись! Не имея ни малейшего представления, что бы это значило, я обошел лагерь, придираясь ко всему без причины, принял все необходимые меры предосторожности против нападения враждебно настроенных арабов. Затем возвратился в палатку. Вскоре предчувствие опасности охватило меня вновь, еще сильнее, чем прежде. Опасность! В конце концов я вынес одеяло из палатки, закутался в него и так спал всю ночь.

— А дальше?

— Первое, что я увидел на следующее утро, когда зашел в палатку, был огромный нож — почти в пол-ярда длиной, проткнувший койку как раз в том месте, где я должен был лежать. Вскоре мне стало известно, что это дело рук одного из слуг-арабов, сына которого расстреляли как шпиона. Что вы можете сказать об этом, дядя Эйлингтон? Разве не яркий пример того, что я называю Красным Сигналом?

Ученый улыбнулся без особого энтузиазма.

— Очень интересная история, мой дорогой Дермот.

— Но для вас недостаточно убедительная?

— В самом деле, недостаточно. Я не сомневаюсь, что тебя, как ты утверждаешь, охватило предчувствие опасности. Однако я ставлю под сомнение причину появления этого предчувствия. Из твоих слов следует, будто оно возникло извне, то есть было вызвано влиянием на твое сознание какого-то внешнего источника. Но сегодня мы знаем, что первопричина почти всех таких явлений приходит из подсознательного.

— Старое доброе подсознательное! — воскликнул Джек Трент. — В наши дни им можно объяснить что угодно.

Словно и не заметив, что его перебили, сэр Эйлингтон продолжал:

— Я думаю, что своим поведением или взглядом этот араб как-то выдал себя, хотя осознанно ты ничего не заметил и не запомнил, но в твоем подсознании все было по-другому. Подсознание никогда ничего не забывает. Мы допускаем также, что в подсознании идет рассудочный процесс и делаются выводы вполне независимо от высшего, то есть сознательного, желания. В твоем подсознании возникло подозрение о возможности покушения на твою жизнь, что пробудило в сознании защитную реакцию.

— Признаю: звучит весьма убедительно, — улыбнулся Дермот.

— Но не так интересно, — надула губы миссис Эверсли.

— Возможно также, что подсознательно ты почувствовал ненависть к себе со стороны того араба, — продолжал сэр Эйлингтон. — То, что в старину называли телепатией, конечно, существует, хотя условия, при которых она возникает, очень мало изучены.

— А еще какие-то происшествия с вами случались? — обратилась Клер к Дермоту.

— О да! Но больше ничего необычного, и, думаю, все они могут быть объяснены стечением обстоятельств. Один раз я отказался от приглашения в один загородный дом только потому, что зажегся Красный Сигнал. На той же неделе там произошел пожар. Кстати, дядя, а как сработало подсознание тут?

— Боюсь, что никак, — улыбнулся в ответ сэр Эйлингтон.

— Но вы, конечно, найдете этому объяснение. Говорите же. Вовсе не обязательно быть чрезмерно деликатным с близкими родственниками.