Загадка о тигрином следе

– Нет, я лично чекистов не консультировал по этому вопросу, но кое-кто из моих бывших сослуживцев-жандармов вне всякого сомнения делал это. И я их не осуждаю. Государство без политической полиции – утопия. А у контрразведки своя мораль, суть которой можно выразить древним изречением: «Финис санктификат мэдиа – «высокая цель оправдывает средства». Предательство и шкурничество, – вот с чем лично я никогда не примирюсь, и буду бороться до окончания дней своих.

Лукову показалось, что последние слова проницательного старого контрразведчика являются предостережением лично ему. Одиссей вспомнил о половинке карты с изображением цветного шута в своём внутреннем кармане. Хотя молодой человек был полон ненависти к большевикам, тем не менее, он ещё не решил, как поступит, когда к нему явиться обладатель второй половинки этой карты и потребует выполнить его приказ.

*

Если на аэропланах бывшей царской армии часто изображались Георгий Победоносец, другие святые, православные символы, то крылатые машины большевиков обычно украшали кабалистические символы, черепа с костями и прочая чертовщина. В частности на борту одного самолёта экспедиции был очень натуралистично изображён чёрт с мохнатыми козлиными ногами, на другом красовалась смерть с косой в одной костистой руке и огромной бутылью самогона в другой.

Недоумённо косясь на дьявольские рисунки, Дрэссер поинтересовался:

– Почему вместо пролетарской символики на красных аэропланах намалёвана эта бесовщина?!

Оказалось, что никто из присутствующих высоких авиационных чинов этого не знает. Ситуацию спас какой-то находчивый механик, который объяснил начальству, что красные лётчики все сплошь безбожники и пусть враг знает, что им даже черти в бою помогают.

Дрэссеру ответ понравился. Тут он заметил изображение обнажённой пышнотелой красотки на фюзеляже стоящего чуть поодаль «Сопвича». Барышня возлежала в призывной позе.

– А это что за порнография? Тоже символ воинствующего безбожия? – явно добродушно осведомился он.

Тут даже остроумный механик немного замешкался с ответом, однако всё же нашёлся:

– Известно что – красивая краля для поднятия боевого духа товарищей военлётов. Женщина она хоть и нежелательный объект на аэродроме, как и на корабле, однако куда ж мужику без бабы.

Все захохотали. Дрэссер тоже. После такого ему не оставалось ничего иного, как разрешить оставить рисунки, но с одним условием снабдить их лозунгами: «За РКП(б)!», «Даёшь мировую революцию!», «Смерть буржуям!». А самолёт с эротическим изображением на фюзеляже удостоился даже имени собственного. Отныне он должен был именоваться «коммунаркой». Естественно изображённой девице в связи с её новым статусом надлежало подрисовать одежду и красную косынку.

Глава 9

Когда лётчик объявил посадку, старик-генерал подхватил портфель своего ассистента и направился к аэроплану.

– Вы что нагрузили портфель кирпичами? – вполголоса, чтобы его не услышал пилот машины, изумился Вильмонт, оглядываясь на Лукова.

– Нет, там книги, я взял с собой Коран и недавно изданную рукопись «Молитв за пророка Мухаммеда» на арабском языке. Всё-таки мы отправляемся за Восток.

Генерал пожал плечами и усмехнулся.

– Что ж тогда начинайте молиться прямо сейчас, чтобы наша крылатая этажерка не рухнула вскоре после взлёта из-за того, что вы её так нещадно перегрузили.

К счастью снабжённые лыжами самолёты легко оторвались от снежного поля. Огромный немец хоть едва помещался в кабине, оказался настоящим «Маэстро воздуха». Он управлял не самой новой машиной виртуозно, как послушной его воле игрушкой.

Воздух на высоте был прозрачным и ледяным, слегка обжигал лёгкие при дыхании. В открытой кабине свободно гулял ветер. Но лётчикам и пассажирам всё это было нипочём, благодаря специальному обмундированию, состоящему из тёплого белья и нескольких «слоёв» верхней одежды. В меховых унтах выше колен и перчатках из оленьей шкуры, тёплых свитерах и кожаных полупальто, надетых поверх мешковатых толстых комбинезонов, они выглядели как полярные путешественники. Незадолго до вылета Одиссей натянул на голову подшлемник, роль которого играл вязаный лыжный шлем, и ещё поверх него нахлобучил кожаный шлем на козьем меху. А ещё членам лётных экипажей полагались очки для защиты глаз от ветра и выхлопных газов из мотора и стёганная ватная маска, чтобы не обморозить лицо. На Земле Луков с трудом мог передвигаться в этих «доспехах», чувствуя себя неповоротливым увальнем. Ему стоило немалого труда забраться в кабину. Зато на высоте 2000 метров такое снаряжение отлично защищало от холода.

Одиссей впервые поднимался в небо, но вместо ликования от обилия новых впечатлений, ощущал смертную тоску. На этой головокружительной высоте им овладел прежде малознакомый ему ужас.

Затем начался приступ морской болезни. Маленький самолётик сильно раскачивало и подбрасывало, словно небольшую лодку в неспокойном море. В кабину затягивало вонючую гарь из мотора, отчего мучения пассажира усиливались.