Загадка обыденной жизни (СИ)

Наташа протянула ножны-трость, а сама еще раз осмотрела кинжал в руке. Изобразила стойку… ну как её представляла. Услышав смешок Гонса Арета, перестала притворяться героем боевика.

Наконец получив заряженные ножны обратно, собрала трость и застыла с ней перед зеркалом, картинно опершись на нее и уперев другую руку в бок.

— Не хватает чего-то на голову, но не могу придумать подходящий фасон, — хмыкнула Наташа. — С большими полями… гм… нет, неудобно. О! Корона, думаю, будет в самый раз.

— Нос опусти и самомнение поубавь. Корону ей.

— Я подумаю, что можно на голову тебе надеть, — улыбнулась госпожа Клонье. — А корона не подойдет — на ушах повиснет.

Наташа обиженно глянула на госпожу Клонье, но не выдержала и рассмеялась. Потом прошлась по комнате с тростью.

— Непривычно, — заметила она. — Но прогуливаться, наверное, будет удобно.

— Быстро привыкнешь.

Наташа еще раз прошлась, глянула в зеркало.

— А мне нравится. Правда, я всегда считала, что с тростью ходили исключительно мужчины.

— Я не знаю, как у тебя на родине, но у нас женские трости есть, хотя, конечно, менее распространены, чем мужские.

Наташа перестала изображать Чарли Чаплина и теперь у окна изучала набалдашник.

— Надеюсь, это не золото?

— Даже если бы это было золото, — усмехнулся Гонс Арет, — его стоимость потерялась бы на фоне стоимости самой трости. Точнее, её магического наполнения. Но нет, не переживай, не золото. Сплав каких-то металлов, не знаю каких, я ее отдельно заказывал — форму и цвет.

Тут Наташа заметила, что служанки выносят ее старую одежду. Открыла рот, но наткнулась на взгляд мамы, закрыла. Махнула рукой. Одежда пригодится, но об этом лучше позже поговорить.

— Кстати, дядя, я нарисовала печать для себя и набросала дизайн кабинета.

— Когда это ты успела? — удивился Гонс Арет.

— В качестве отдыха от писем.

— Чего ты там императору насочиняла? — с подозрением покосился на нее дядя.

— В основном описание того, что я подготовила для Леоры, пояснение, для чего, и ответы на загадки.

— Загадки?

— Ага. Из моего мира разные ребусы и задачки на сообразительность, которые требуют определенных знаний в науках… Ну, в соответствии с возрастом.

— Хм… Ладно, потом покажешь. Даже интересно будет посмотреть. Пока заберу твои рисунки. Идем. Тётя, — он кивнул госпоже Клонье и зашагал следом за Наташей.

В кабинете Наташа выложила на стол несколько листов с дизайном комнат кабинета. Гонс Арет быстро пролистал их, покосился на девочку, подумал, сунул в папку.

— Необычно, но, полагаю, ты опиралась на то, что видела дома.

Девочка кивнула.

— По образу кабинета папиного начальника сделала. Стол для работы, чуть в стороне длинный стол для совещаний, шкафы, стулья. В другой комнате кушетка для отдыха и шкаф для книг и бумаг, ну и по мелочи… Да что я говорю, ты же всё видел.

— Видел. И не вижу никаких проблем сделать как нарисовала. Передам сегодня, думаю дней за десять всё сделают. А теперь печать.

Наташа протянула еще один лист. Гонс Арет молча взял, взглянул… застыл.

— Это что?

— Сова — птица моего мира. А что, у вас такой нет?

— Может, где и есть, но мне не попадалась в республике. Гм… А почему сова?

— Потому что у меня дома сова — это символ мудрости.

— О… Тогда тем более непонятно, какое она отношение к тебе имеет. Ладно-ладно, — рассмеялся Гонс Арет, — шучу, просто шучу, не надо на меня так смотреть. Сова, так сова. По крайней мере, раз она символ мудрости, понятно, почему она в одной лапе держит перо, а в другой свиток. И надпись подходящая… но громкая: «Перо сильнее шпаги».

— Не пойму, есть какие-то возражения? — уже начала сердиться Наташа. — Сам же говорил, что угодно.

— Нет, никаких. Я просто себя вспомнил с моим «Магия — сила». Я был чуть старше тебя, когда свою печать придумывал. Всё-всё! — Гонс Арет торопливо свернул листок. — Сегодня же отдам на изготовление. Несколько дней займёт.

— О… Замечательно. Как раз успею письма начисто переписать.

— Всё-таки перед тем, как нести их в посольство на отправку, покажи их мне. Ладно?

Наташа пожала плечами. Тут дядя прав, лучше перестраховаться. Император, конечно, поймет, если она где накосячит по незнанию, но лучше косяков избегать по возможности.

— Сегодня хотела переписать, а завтра отнести. Если вечером зайдешь…

— Буду. А пока побежал. Подарок вручил, от тебя что нужно получил, теперь за дела.

Наташа вздохнула. Мрачно покосилась в сторону спальни, где уже давно лежал набросок той картины, которую она начала перед отправкой в империю. С момента возвращения она не нанесла на холст ни одного мазка. Даже не разворачивала ее. Дела…

Наташа с тоской глянула в окно. А ведь ещё прогуляться немного хотела. В последнее время вся ее прогулка — только по утрам, когда пятую точку себе отбивала. Наташа с радостью бросила бы эту верховую езду, но понимала, что может пригодиться — раз, Смолку было жалко — два. Если ведь она не будет выгуливать ее по утрам, то кто тогда? Ну и хотелось все-таки научиться ездить верхом. Но удовольствия от такой прогулки девочка еще не получала. Совсем не получала.