Загадка Отца Сонье

Тов. Щукину

(секретно)

…К приехавшему из Франции для строительства мукомольного комбината спецу Дидье Риве пока что только приглядываться на предмет его возможных связей в СССР. Особо выяснить, не интересовался ли Риве судьбой з/к под литерой "Ф.", сына лейтенанта царского флота Штраубе.

До особого распоряжения – не брать.

Напоминаю, что делом интересуются на самом верху, так что за проведение операции отвечаете головой.

После ареста Риве и двоих прибывших в СССР вместе с ним, всех незамедлительно со спецконвоем этапировать в Москву, в 4-е управление ГПУ.

Сигнал к аресту – телеграмма-"воздух" с текстом: "Пора, мой друг, пора"

Ерепеньев 

И только пролистнув почти не читая занудливые отчеты неизвестного тебе тов. Щукина, и других, бесчисленных в этой стране больших и малых "тов.", бери, Диди, этот небольшой лоскуток бумаги. Бери его, Диди.

Листок этот – всего лишь телеграмма, но для тебя она – весом в жизнь.

Знай же, сколько весит жизнь твоя, Диди. Да почти нисколько! Не больше воздуха.

* * *

"Воздух"

ПОРА, МОЙ ДРУГ, ПОРА

ЕРЕПЕНЬЕВ

И о чем же ты будешь вспоминать, Диди, когда тебя возьмут?

О том, как на пароходе "Советская Грузия" прибыл в Одессу? О том, как взялся читать труды Карла Маркса? О том, как два года вместе с Полем и Пьером помогал строить мукомольню под Ленинградом, а потом еще год вы работали на ней? Об удививших тебя здешних нравах? О том, как тосковал ты по родным местам?

Не интересно?

Признаться, мне тоже.

Тебя уже взяли, Диди – такое же понятное тут слово, как лежащее весьма часто по соседству с ним в здешнем Аду слово "шлепнули". Посему оставь все ненужное в той, прежней, уже отрубленной от тебя жизни.

Ах, ты и не вспоминаешь? Стало быть, ты начинаешь умнеть в свои… Сколько там бишь тебе?.. О, уже почти шестьдесят! И уже, возможно, сообразил, что начинается второе в твоей жизни, куда более длительное сошествие.

Что ж, "пора, мой друг, пора…"Тем более, что слова эти, как ты еще узнаешь, придуманы далеко не им, будущим твоим знакомцем Ерепеньевым.

Умней и дальше, Диди. У тебя еще для этого будет много, невообразимо много времени. Оно, время, чтобы умнеть, такое же здесь бескрайнее, как сама эта страна.

И убереги тебя грешного Господь в этом столь же бескрайнем Аду!.. 

n

О злом и добром следователе ( тюремная сказка со страшным началом, неплохой серединой и печальным концом )

…забыто, отринуто…

Тут вот что главное не забыть: не "товарищ" он тебе и уж тем более не "господин". Товарищ тебе, как уже говорилось, тамбовский волк, а господа – те давным-давно попрятались в берлинах и парижах. "Citoyen" он – вот чего тебе главное, Диди, ни на миг не забывать! Citoyen, гражданин то есть, старший майор госбезопасности Ерепеньев – вот он кто такой для тебя. А запамятуешь – на то есть эта плетка резиновая. Ее уже испробовали на твоих ребрах, Диди, так что не забывай того, что никогда не следует забывать в Аду.

— Итак, вернемся к твоему сраному попу, — говорит гражданин старший майор, поглаживая свою плеточку, чтобы о ней я тоже не забывал, хотя попробуй забудь. — Что, говоришь, он раскопал в этом храме? Только давай что-нибудь поинтереснее, хватит полоскать мне мозги этими свитками, которым тысяча лет!

Увы, здешний Бог по имени Материализм – слишком молодой Бог, и дела тысячелетней давности не интересуют ни его самого, ни служителя его, гражданина старшего майора. Им бы обоим что-нибудь поближе к сегодняшнему дню:

— Говори, сучий потрох, чем твой засратый поп шантажировал Ватикан. Сколько он золота оттуда нагреб? Сам же сказал – он целый дворец себе отгрохал! Если свитками этими шантажировал – так давай, рожай: что там в них было такое. Только без твоей херомудрии про всяких там, едри их, Иаковов и Магдалин!

Но каким, каким образом, гражданин старший майор, объяснить все это иначе и вам, и Богу вашему Материализму? Ангел мой, хоть в тот момент тебя и не было рядом со мной, знай, неведомый мне пока ангел – я не мог бы подать повода, даже если бы и пожелал!

Вдруг:

— Ну а деспозины? Кто они такие – скажешь ты мне, сучий потрох, или нет?

Начинаю что-то бормотать. Довольно осторожно – боясь лишним нематериалистическим словом задеть гражданина старшего майора и нетерпимого к подобным словам Бога его.

Не получается. И он перебивает: