Но мне повезло больше всех, и источником моей радости был наш великолепный Мацак — лучший из всех котов мира. Хотелось бы мне иметь возможность по-настоящему рассказать вам о том, какие теплые были между нами отношения. Мы жили друг для друга. Куда бы я ни шел, Мацак следовал за мной, из-за нашей взаимной любви и из желания защитить меня. Когда возникала такая необходимость, он поднимался во весь рост, становясь вдвое выше, выгибал спину, вытягивал хвост, который становился жестким, как металлический стержень, и, поставив дыбом бакенбарды, напоминавшие в этот момент стальную проволоку, давал выход своей ярости взрывным фырканьем: «Пффтт! Пффтт!» Это было ужасающее зрелище, и тот, кто вызвал такое поведение кота, будь то человек или животное, быстро ретировался.
Каждый вечер мы убегали из дома вдоль церковной стены, и он бросался за мной и хватал за штаны. Кот изо всех сил пытался заставить меня поверить, что он готов укусить, но в то самое мгновение, когда игольно-острые клыки протыкали ткань одежды, давление снималось и клыки прикасались к моей коже мягко и нежно, как бабочка садится на лепесток. Больше всего он любил кататься по траве вместе со мной. Когда мы занимались этим, он кусался, царапался и мурлыкал с неистовой радостью. Я был настолько очарован им, что тоже кусался, царапался и мурлыкал. Мы не могли остановиться и катались и катались в счастливом экстазе. Мы предавались этому захватывающему спорту день за днем, если не было дождя.
По отношению к воде Мацак был очень брезглив. Он готов был прыгнуть на два метра, лишь бы не замочить лапок. В такие дни мы уходили в дом и выбирали какое-нибудь приятное уютное местечко для игры. Мацак всегда был безукоризненно чист, у него не было блох или других паразитов, он не линял и не имел неприятных привычек. Кот был трогательно-деликатен, когда просил выпустить его ночью, и мягко скребся в дверь, чтобы его впустили обратно.
До сих пор это просто история детской любви к домашнему любимцу. Но далее история принимает отчетливо научный оборот: