Загадка пернатого змея

При свете костра все присутствующие были похожи на сборище призраков, возникших из другого времени. Я смог разглядеть среди них несколько учеников целительницы, а также был немало удивлен, когда узнал некоторых больных и даже соседей, которых встречал в ее доме. Группа состояла как из стариков, так и из молодых людей — всего было чуть более дюжины человек. Я заметил, что все они с любопытством разглядывают меня, и почувствовал себя не в своей тарелке — я не очень любил находиться в центре внимания.

Это был первый раз, когда я участвовал в церемонии подобного рода. Тревожные предчувствия переполняли меня. Участники принялись что-то напевать очень низкими голосами. Я не мог разобрать слов, однако ритм песнопения гипнотизировал и заставил меня почувствовать какую-то особую печаль, смысла которой я не понимал.

Мне показалось, что прошло довольно много времени, прежде чем глубокая тишина была внезапно нарушена характерным шумом барабанов и горнов. Ритм становился все более исступленным, и тут, словно ниоткуда, из темноты выскочил человек, одетый в шкуру волка. Он сделал несколько оборотов, выполняя какой-то причудливый танец, пару раз перекувыркнулся и затем приблизился к огню. Судя по его манерам и поведению, я понял, что это был шаман.

В следующее мгновение этот человек направился в мою сторону. Не говоря ни слова, он протянул свою руку так, будто собирался поприветствовать меня. Я начал поднимать правую руку, чтобы ответить на его приветствие, однако он схватил меня за левую и с невероятной скоростью сделал глубокий надрез у меня между пальцами, вызвав обильное кровотечение. Меня обуял ужас вперемешку со злостью. Я бы убежал от этого сборища сумасшедших, но я не мог этого сделать из-за глубокого страха, парализовавшего меня.

В этот момент какое-то оцепенение нашло на меня. Я почувствовал, что в глазах у меня темнеет, и понял, что сейчас потеряю сознание, однако немедленно сделал усилие и пришел в себя. Этот шаман подошел ближе и странным, хриплым и низким голосом, похожим на загробный, приказал мне подняться и снять с себя всю одежду, добавив, что я должен оставаться с закрытыми глазами. В его словах была столько силы и власти, что я беспрекословно выполнил все, что от меня требовалось.

Необычность ситуации не давала мне почувствовать смущение от того, что я стоял там совершенно голым перед всеми этими людьми. В этот момент я ощутил, как он слабо дует на мою кожу и растирает меня какими-то пахучими травами, бормоча и произнося что-то непонятное. Таким же образом он очистил меня с помощью дыма и огня — я почувствовал, как он несколько раз провел туда-сюда факелом, едва касаясь моей кожи.

В следующий момент я ощутил, как какая-то теплая и густая жидкость пролилась на мою голову и полностью залила все тело. Ощущение было довольно приятным, как будто меня укрывала защитная мантия. Когда, наконец, он сказал, что я могу открыть глаза, я сделал это и содрогнулся от увиденного — я был весь красным, покрытым кровью, а рядом на камне лежал труп убитого животного. Мне захотелось запротестовать, однако торжественность происходящего препятствовала этому.

После этого меня отвели к водопаду, где сначала провели крещение водой, а затем я выполнил ритуальное водное очищение. Вода была холодной, но так как все мое тело горело от жара, она оставляла очень приятное ощущение. Затем я смыл кровь, которая окрашивала меня в красный цвет, высох, оделся и вернулся, чтобы снова занять свое место возле огня. Как только я сел, участники принялись передавать друг другу корзины, наполненные батончиками с пейотом.

Я знал о пейоте из литературы, главным образом из книг Карлоса, и хотя я испытывал огромный интерес к этой теме, мне никогда не приходило в голову самому экспериментировать с ним. Страхи и предубеждения переполняли меня, но в то же время меня разбирало любопытство. Когда мне передали корзину, меня все еще одолевали сомнения. Я взял ее и поставил перед собой, подумывая о том, чтобы отказаться, и одновременно желая поэкспериментировать. Не задерживаясь слишком долго на опасениях, я схватил один батончик и принялся жевать. У него был ужасный горький вкус и жесткость, затруднявшая его проглатывание. Желудок оказался наиболее чувствительной частью и яростно протестовал, как будто являлся независимой единицей.

Каждый взял себе по батончику и жевал его в полной тишине. Довольно долгое время мы сидели и жевали эти батончики. С течением времени некоторые вставали и отходили, потому что их начинало рвать, другие разбредались кто куда, третьи оставались просто сидеть с закрытыми глазами. Я сидел и напевал себе под нос очень низким голосом, когда вдруг почувствовал мощное действие растения.