Загадка персидского кота (ЛП)

Инспектор что-то записывал в книжку. Он кивнул:

— Вы имеете обыкновение оставлять дверь незапертой? — спросил он.

— Я был немного расстроен, — признал доктор. — Все эти события... обыкновенно я...

Каннон кивнул:

— Как бы то ни было, Питер Ноэль сюда проник и достал достаточно яда, чтобы отравить весь пароход. Когда он заходил сюда за последние дни?

— После смерти мисс Фрезер, — добавил Секкер.

— Единственный раз Ноэль был в моем кабинете в тот вечер, когда Фрезер упала за борт, — объявил доктор. — Мы тут вчетвером или впятером играли в крапс.

— Крапс? — переспросил инспектор.

— Игра в кости, распространенная среди американских негров, — пояснил сержант.

—  Так... — сказал Каннон. — Ноэль воспользовался, очевидно, вашим увлечением игрой и украл яд?

— Но он не мог этого сделать, я бы увидел! — протестовал доктор.

— Позвольте задать один вопрос, — сказал сержант. — Когда Ноэль был в вашем кабинете — до того или после того, как поднялся шум из-за девицы Фрезер?

Доктор Уэйт решительно ответил:

— До того.

Сержант поглядел на Каннона.

— Тогда он не мог взять яд. Разве, что он знал заранее...

Инспектор что-то буркнул.

— Или, — добавил молодой сыщик, — он украл его не для себя, а чтобы избавиться от этой девушки, но затем передумал.

Они вышли из кабинета. Доктор Уэйт решил, что будет полезно выпить порцию бренди. Он достал из верхнего ящика большую бутылку и начал себе наливать. Когда он подносил рюмку к губам, дверь внезапно распахнулась и в ней появилось бледное лицо молодого Секкера — так внезапно, что доктор уронил рюмку на пол.

— Простите, — сказал сержант. — Начальник просил уведомить вас, что следствие будет производится завтра, и требуется ваше присутствие. Оно будет даже очень нужно! — И он удалился, закрыв за собою дверь.

По палубе расхаживал главный инспектор Каннон. Сержант Секкер присоединился к нему. Уже настало утро, движение на реке оживилось. Мимо них проходила длинная вереница барок, груженых углем. На обоих берегах пробуждалась городская жизнь, по инспектор Каннон был слишком погружен в свои размышления, чтобы обращать на это внимание.

— Так вот оно как было, — сказал Каннон, подводя итоги своим мыслям. — Ноэлю смертельно надоела эта девица. Она убеждала его жениться на ней, может быть угрожала ему. Он бросил ее за борт и дело с концом.

— Но ведь вы говорили, будто эта учительница уверена, что девица Фрезер стояла у перил. Как мог Ноэль бросить ее за борт, когда оба выхода на палубу были преграждены — один дремлющей учительницей, а другой — подругой, которая искала Розмери?

Инспектор начал соображать.

— Предположим, что она стояла у перил, а он прятался где-нибудь в снастях. Если он в нее чем-нибудь бросил и попал в нее и она опрокинулась за перила вниз головой... Нет, не выходит... Что, если Ноэль стоял на нижней палубе и, подцепив ее пароходным крючком, потянул ее вниз? Или хотя бы палкой? Перила верхней палубы только на несколько футов выше головы человека, стоящего на нижней.

— Это было бы легко, если бы у нее был длинный шарф, — начал сержант.

Его прервал звук скрипучего голоса позади него.

— У Розмери Фрезер был длинный шарф!

Оба полицейских повернулись. Позади них из люка своей кабинки выглядывала мисс Гильдегарда Уизерс.

— Не принимайте возмущенного вида, — сказала она. — Раз вы все утро голосите перед моим окном, вы не можете обижаться, что я вмешиваюсь.

— Сударыня, — начал главный инспектор.

Но сержант Секкер схватился за главную мысль.

— Вы говорите, что на Розмери Фрезер был шарф?

— Эта была такая же характерная ее принадлежность, как серое беличье манто. Когда я в последний раз видела ее у перил, на ней не было манто, но на ней был длинный темно-синий шарф.

— Вот видите, — сказал сержант Секкер.

Каннон никак на это не отозвался.

Молодой человек продолжал:

— Ноэль видел шарф, не так ли? У него при себе была доза яда, которую он украл у доктора, не так ли? Он стоял у перил внизу, размышляя о том, как он даст ей этот яд, и вдруг увидел развевающийся шарф. Он быстро ухватился за него, Розмери Фрезер упала мимо него вниз в воду. 

Мисс Уизерс чуть не захлопала в ладоши в знак одобрения. Но она сразу сообразила, что этому противоречит одна полузабытая ею подробность, что-то имевшее отношение к палубе, и к ветру, и к ночи — особенно к ветру. Инспектор Каннон без колебания признал догадливость своего подчиненного.

— Вот это дело! — сказал он, крепко хлопнув его по плечу. — Одно только меня беспокоит — всплеск.

— Какой всплеск? — вмешалась Гильдегарда Уизерс из своего окна. — Всплеска не было.

— Вот именно это-то меня и беспокоит. Но я помню один случай три-четыре года тому назад: убийство на пароходе «Графиня Тильская». Капитана и боцмана задушили, а затем потихоньку спустили в воду. Могло ли случиться, что этот Ноэль спустил девицу в море на шарфе так, что никто не слышал всплеска? 

Мисс Уизерс поспешно перерыла свой чемодан и, высунув из люка разыскиваемый ею предмет, крикнула:

— Я вам одолжу этот шарф. Он почти такой же длины, как шарф Розмери. Пусть один из вас пойдет на верхнюю палубу, а другой встанет внизу.