Загадка проклятого дома (СИ)

…А утро встретило меня свернувшимся на одеяле теплым котом и прикорнувшим на кресле адвокатом. Какое-то время я любовалась на умиротворенную картину, решая, ругаться или смеяться над ситуацией. Когда мы ночевали в одной комнате, обычно парни просыпались раньше, чем я, и уходили, чтобы не смущать. Теперь же мне удалось посмотреть на нас со стороны — и я уверилась в подозрении, что не нахожу в нашей компании ничего необычного. И то, что друзья провели в моей комнате ночь, нисколько меня не тревожило.

Следующая мысль заставила меня захихикать в голос, а Кагэ удивленно приподнять голову и навострить уши, глядя на меня заспанными круглыми глазами. Определенно, узнай братец о моих размышлениях, проблемы с метаморфом показались бы детскими игрушками!

За ночь воздух выстудился, и вылезать из теплой кровати не хотелось. Но долго поваляться не удалось, сработал поставленный адвокатом будильник. Пришлось вставать, выгонять из комнаты сонного оборотня и приводить себя в порядок. Югата ушел еще раньше, узнать у охраны результаты патрулирования.

Погода в очередной раз подвела. Моросил мелкий дождь, поэтому утренняя пробежка прошла в бодром, но укороченном режиме. Компании мне никто не составил, Кагэ был занят приготовлением завтрака, и я позволила себе сократить расстояние вдвое, обегая лужи, а местами их перепрыгивая. Пока бегала, в волосах запуталась парочка лепестков, напомнив родной город. В Токае, в парках весной можно было наблюдать водоемы, засыпанные лепестками сакуры. Удивительное зрелище, особенно в солнечные дни! А Розаводь пока погодой не баловал.

Повесив курточку сушиться на стул у камина, собрала волосы в хвост и прошла на кухню. Мэй без интереса читала вчерашнюю газету, подозрительно хлюпая носом.

— Приболела? — подойдя к кузине, я положила ладонь на лоб и ощутила легкий жар. — Оставайся сегодня дома. По дождю лучше не гулять.

— «А вы куда-нибудь собираетесь?» — начиркала она прямо на газете. Вечером мы поговорить не успели, и я кратко рассказала Мэй обо всем происшедшем. В ответ получила выразительный жест о том, что сошла с ума. Моя рациональная часть, воспитанная Хасу, была с ней согласна, и потому я решила принять критику за проявление заботы. Но с нами на кладбище кузину не позвала, понимая, что если людей будет много, Аки точно не появится.

Насчет последнего не ошиблась. Даже нас двоих оказалось достаточно, чтобы напугать девочку.

О том, что русалка рядом, я узнала от Кагэ. Оборотень почувствовал ее, как только мы подъехали к кладбищу, и сам предложить не нервировать своим присутствием. Поэтому к могиле пошли только мы с доктором, а парни остались ждать неподалеку. Но Аки показываться не спешила, прячась в тени деревьев.

Пока Харука приводил в порядок надгробия, убирая налетевшие на них листья и сор, я осматривалась. Мой прошлый визит сюда не оставил приятных впечатлений, хотя кладбище было весьма интересным. Наполовину заброшенное, оно продолжало сохранять былое величие в древних склепах, в вычурности оград и памятников. Новые захоронения в этой части встречались редко, из-за дороговизны земли и отдаленности от города.

Стараясь не вслушиваться, что доктор рассказывает родителям, я бродила среди могил, и представляла, кем были похороненные здесь люди. Написанные им эпитафии слегка приоткрывали завесу тайны. У кого-то на плитах лежали свежие цветы. А некоторые могилы заросли настолько, что невозможно было прочитать ни имени, ни дат.

Я успела изрядно продрогнуть под мелким моросящим дождем, прежде чем русалка сделала первый шаг навстречу, поддавшись тихим уговорам брата. Признаться, я до последнего сомневалась, что она выйдет, и когда увидела робко выступившую фигурку, замерла неподвижно, боясь напугать.

При дневном свете девочка выглядела иначе. Кожа просвечивала голубизной, оттеняясь перламутром от мелких чешуек, покрывающих ее с ног до головы. Глаза казались черными из-за широких зраков, а движения были резкими и неуклюжими. Весь ее вид кричал о неестественности — и я удивилась, что Харука не вздрогнул и не отшатнулся, а напротив, шагнул к сестре. Русалка сразу отпрянула и, пряча лицо, накинула на голову капюшон.

— Не подходи ко мне, — произнесла девочка с трудом, чуть коверкая слова. Ее руки испуганно мяли пальтишко. В моем сне речь давалась ей легко, но вот в реальной жизни она мало говорила. Да и с кем ей было общаться, кроме метаморфа?

— Не говори глупостей. Я столько времени тебя не видел! — врач преодолел разделяющее их расстояние так быстро, что ни я, ни девочка не успели среагировать, и обнял сестру. Аки дернулась, кажется, оцарапала его, но Харука не обратил на это внимания.

— Я соскучился! — он и не собирался разжимать объятия, и рассматривал сестру без испуга или удивления. — А ты подросла. Но такая худая и бледная… Плохо кушаешь? Что-то болит?