Читаем Загадка Прометея полностью

Иной вопрос, насколько можем мы доверять генеалогии и счету времени в те эпохи, когда человечество еще не обладало чувством истории. Когда прошлое представлялось неким монолитным единством. В этом, и только в этом, нельзя приравнивать образ мышления человека древности к образу мышления нынешнего человека. Современный человек жаждет постоянно ощущать историю. Он буквально не в состоянии вынести, чтобы на протяжении десятилетия в его жизни не произошло никаких изменений, на протяжении двух лег не изменилась мода или характер и форма предметов обихода. Нынешний человек живет в эпоху сверхисторизма; так и кажется: он столь сильно жаждет видеть себя в истории, что сама история за ним не поспевает. Предки же наши жили иначе, их моды и утварь почти не претерпевали изменений не только за годы, но даже за тысячелетия. Естественно, что при таких обстоятельствах в их памяти отец, дед, прадед, прапрадед не существовали отдельно, были только отец и предок или оба они в одном лице. И, желая сказать о событии, случившемся очень давно, они говорили: тому тысяча лет. Или — со священной цифрою «три»: три тысячи лет. Если же речь заходила о совсем уж давних — давних-предавних делах, то говорилось: это было тридцать тысяч лет тому назад. Вот и все!

Не следует забывать: историзм, ощущение истории — весьма новая, совсем недавно зародившаяся у нас способность, ей всего-то, можно сказать, сотня-другая лет. Далее: психологи с помощью экспериментов доказали, что конкретное ощущение числа у среднего человека, по существу, не превышает сотни. Уже «тысяча» воспринимается либо как целое, либо как десять раз по сто. Тот, кто «тысячу» представляет себе, скажем, кубометром воды (то есть тысячей литров), уже человек с «математическим мышлением». Возраст человечества — это такое число, которое оставляет далеко позади все границы числовой фантазии. Религиозный еврей даже в наше время свято верит, что те пять тысяч сколько-то лет, которыми он обозначает нынешнюю дату, исчисляются от сотворения мира. (Впрочем, есть у человека и некоторое право на такое сгущение событий: ведь за девять месяцев в материнском чреве он проходит те полтора миллиарда лет, что минули от первичной клетки до наших дней!)

Куда я клоню, вдаваясь в эти рассуждения?

По моему мнению, Прометей дал человеку огонь семьсот-восемьсот тысячелетий, или, округляя, миллион лет тому назад. Именно столько — минус три тысячи сто девяносто лет (1218 лет до нашей эры плюс 1972 года нашей эры) — и провел он, прикованный к скале. Следовательно, без малого семьсот-восемьсот тысячелетий, то есть около миллиона лет. Греческие же письменные источники, которыми я пользуюсь, говорят всего-навсего о трех тысячелетиях или, самое большее, о тридцати тысячах лет.

Далее: согласно одному из вариантов предания, единственными людьми, пережившими великий потоп, были Девкалион, сын Прометея, и Пирра — его дочь (по другой версии, дочь Эпиметея, брата Прометея). Таким образом, выходит, будто Прометей жил в эпоху, непосредственно предшествовавшую потопу. Эта несообразность возмутительна, ибо может ввести в заблуждение даже ученых. То есть подвести к ложному выводу, будто бы Прометей дал огонь ближайшему нашему предку — Homo sapiens diluvialis («Кроманьонцу», «Ориньяку»). И по случайности это произошло — если произошло — действительно тридцать тысяч лет назад. В середине последней, Вюрмской, эпохи оледенения, когда неандерталец уже смешался, растворился или погиб (причем, вполне вероятно, во множестве и главным образом во время потопа), наш вид оказался единовластным.

Я желал бы опровергнуть эту версию самым решительным образом.

Во-первых, Homo sapiens diluvialis также не с неба свалился, у него были предки.

Во-вторых, его предки к тому времени сотни тысячелетий пользовались огнем, более того, уже добрых сто тысяч лет они умели разводить его. Богу не было никакой надобности красть для них огонь с неба.

И наконец, главное: Девкалион и Пирра не могли быть детьми Прометея. В самом деле: мыслимо ли, чтобы ближайшие отпрыски объявленного тяжким преступником и жестоко наказанного бога так полюбились Зевсу? Чтобы он спас от потопа единственно и только их?! Таких чудес не бывает! Мы отлично это знаем; в самых разных уголовных делах, известных нам из истории, особенно же в политических делах подобного рода — тому примеров множество и даже свежайших! — дети, если только не они явились доносителями, ни при каких обстоятельствах не могут стать столь исключительно любезны сердцу властителя. Но если бы Девкалион донес на Прометея за кражу огня, отголосок этого непременно остался бы в мифологии. Однако его нет. Следовательно, это «указание» относительно примерной даты преступления Прометея и его возраста ложное — мы не должны принимать его в расчет. Перед нами такая игра логики, такие параллели, при которых за ошибочной посылкой следует ошибочный вывод; если «Прометей сотворил человека» (что неверно), тогда «после Потопа его дети сотворили человека заново».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза