Загадка пропавшей экспедиции

Коуэлл помог им приготовить 110 галлонов (500 л) чистой фильтрованной воды, необходимой для проявления пленки. В палатке постоянно работали четыре большие горелки, Коуэлл носил ведрами снег для растопки. Готовую воду через мощный фильтр процеживали прямо в большой пластиковый бак, изначально предназначенный для мусора. Когда трубки наконец заполнили водой (что заняло целый день), Андерсон смешал свои реактивы. Затем он сделал специальные деревянные приспособления для того, чтобы зафиксировать фотопластины в емкости для проявки. Затем в жидкость погружали нагреватель для аквариума мощностью в 200 ватт и реактив доводили до температуры в 68 °F (20 °C), необходимой для проявки.

Рентгеновская установка была удивительно компактным, но мощным инструментом, закрепленным на четырех трубчатых стальных опорах. Ее привезли из клиники Медицинского центра Парк Николетт в Миннеаполисе. Из-за опасения ее поломки при транспортировке в грузовом отсеке, Нотман и Андерсон купили для нее отдельный пассажирский билет на самолет. Все очень смеялись, когда рассказывали, что установку, значившуюся в билете под именем «Фраджиль Балки Нотман» («Хрупкий груз Нотмана», — прим. перев.), во время перелета в Канаду «усадили» в первом классе в начале салона самолета, в то время как все остальные члены экспедиции разместились сзади, в экономическом классе.

При работе установку приходится поднимать и опускать над телом, поэтому ее опоры должны устойчиво стоять на гравии. Затем включают сфокусированный луч, чтобы осветить и определить область для съемки, и только потом под тело подкладывают фотопластинку.

Сначала аппарат испытали на кости полярного медведя, которую нашли на берегу недалеко от могил. Результаты оказались многообещающими — по снимку Нотман рассказал всем остальным о строении костной ткани лопатки медведя. Хотя многие эксперты сомневались, что в таких трудных полевых условиях удастся получить удовлетворительные снимки, он убедился в обратном. Выражение лица Андерсона также говорило: «Они ошибались! У нас все получилось!».

Вдохновленные успехом Нотман и Андерсон приступили к рентгеновской съемке одетого Джона Хартнелла. Аппарат установили в том же месте, где позднее будет проходить вскрытие. Перед началом экспозиции Нотман и Андерсон надели защитные фартуки, а все остальные участники выстроились за протектором. Громкий крик «экспозиция» предупреждал людей, работавших снаружи, чтобы они успели удалиться на расстояние как минимум 100 футов (30 м) на то время, пока работает установка.

Затем Андерсон уносил фотопластинку в «темную комнату» для проявки. Через десять-пятнадцать минут он появлялся с мокрой пластиной, которую вешал на веревку для белья, натянутую по всей длине палатки. Наконец, они с Нотманом изучали качество снимка и решали, не следует ли изменить технику съемки.

Когда первый этап работ закончился, Нотман, Андерсон и Ами принялись детально рассматривать снимки. Андерсон быстро указал на первый отпечаток: «У него в голове большой кусок льда». Замерзшие ткани мозга испортили изображение, это означало, что им нужно снова делать рентген после дополнительной разморозки. Взглянув на снимок грудной клетки, Нотман показал на маленькое затемнение около шеи Хартнелла. «У нас появился первый металлический объект», — сказал ученый. — «Он выглядит, как кольцо». (На самом деле этот кружок оказался оправой декоративной вышитой пуговицы). Снимок грудной клетки также вызывал вопросы, поскольку внутренние органы выглядели нехарактерно и имели необычную и разнообразную плотность. Это была целая серия неожиданных находок, обнаруженных на первых же снимках, сделанных в полевых условиях.

Ларри Андерсон в палатке, где проводились рентгеновские и патолого-анатомические исследования. Он устанавливает рентгеновскую лабораторию. Громоздкая конструкция слева — портативная «темная комната»

Доктор Гарри Д. С. Гудсир

Особенности костных структур по большей части выглядели непримечательными, за исключением подозрения на компрессионный перелом одного из позвонков шейного отдела. Возможно, это был след падения Хартнелла во время экспедиции. Некоторые дегенеративные изменения костей ученые обнаружили на левом плече и левом локте. Обычно такая деформация (состоящая из наростов и выступов и обнаруженная у человека столь молодого возраста), указывает на ответную реакцию организма на какую-либо травму. Также одна из малых трубчатых костей левой ноги имела признаки остеомиелита или костной инфекции, которая, должно быть, сделала Хартнелла уязвимым к системным инфекциям (заражению крови). Любая из этих проблем могла привести Хартнелла на больничную койку, где его немедленно принялись усиленно «лечить» консервированной пищей.