Читаем Загадка пропавшей экспедиции полностью

Взяв кирки и лопаты, небольшая группа моряков отправилась с корабля вверх по склону к месту, находившемуся поблизости от полевой кузницы. Здесь они постарались убрать тонкий слой снега с места захоронения. Сильный мороз, превративший землю в железо, делал работу почти непосильной. Но Франклин приказал организовать настоящие похороны, максимально приближенные к тем, которые Джону Торрингтону устроили бы в его родном Манчестере. Так что, вероятно, обменявшись парой крепких слов, моряки принялись за дело.

Задача была очень сложной. Место работы освещалось только лампами. Почти в полной темноте то и дело вспыхивали искры, когда кирка ударялась о замерзшие камни. Поскольку моряки долбили землю по очереди, углубляя могилу, они в результате дошли до глубины 5 футов (1,45 м).

Подготовка к похоронам Джона Торрингтона заняла день или два, но в конце концов небольшой узкий гроб на веревках спустили с борта судна на лед. Затем его поставили на небольшие сани и, без всякого сомнения, накрыли флагом. Несколько матросов взялись за веревки, привязанные к передку саней, и медленно потащили их по льду к месту захоронения. В соответствии с собственным опытом пребывания на острове Бичи Битти предположил, что этот путь был мучительным — мелкая наледь не давала тащить гроб по прямой линии. Видимо, морякам пришлось идти к берегу зигзагом, все время поворачивая.

Вероятно, за гробом следовала небольшая процессия, состоявшая из товарищей Торрингтона по кают-компании и его друзей. Возглавляли ее сэр Джон Франклин, капитан Фрэнсис Крозье, командор Джеймс Фицджеймс и некоторые офицеры с «Террора». Кто-то нес деревянное надгробье — памятник не только Торрингтону, но, как показали дальнейшие события, и всей экспедиции.

Снежный покров, обнаруженный Битти и его командой на крышке гроба, показывает, что в тот день в самом начале января 1846 г. шел небольшой снег. Те, кто остался на судах, возможно, наблюдали, как в погребальной процессии одна за другой исчезают тени в снежной мгле. Вскоре моряки могли видеть только отблески ламп, мигающие и покачивавшиеся, подобно светлячкам в темноте. Затем исчезли и они.

Вероятно, Франклин исполнил на похоронах обязанности священника. Он был глубоко верующим человеком, который восемью месяцами ранее попросил британское Адмиралтейство предоставить сто Библий и молитвенников для продажи их по себестоимости на экспедиционных судах.

Снегопад, подсвеченный желтым светом ламп, окружал группу, скорбно стоящую у могилы. Некоторые подошли поближе, чтобы попрощаться с Торрингтоном. Каждый вздох Франклина был заметен на сильном морозе, звуки его голоса заглушал холодный пронизывающий ветер, который никогда, похоже, не прекращается на острове Бичи. Вероятно, его речь была краткой, но торжественной и искренней. Вскоре церемония закончилась, а люди продолжали думать о молодом моряке, который всего лишь несколькими месяцами ранее присоединился к тщательно отобранной команде Франклина в Вулвиче под Лондоном, будучи относительно здоровым человеком.

Казалось бы, смерть Торрингтона не представляла собой ничего примечательного. Однако именно исследование обстоятельств его кончины подтвердило высокое содержание свинца в тканях. Битти сделал смелое предположение, опровергнув традиционные теории. Теперь ему стало ясно, что свинец сыграл важную, если не решающую роль в смерти людей команды Франклина. Об этом говорили поразительные результаты анализа тканей Торрингтона, подкрепившие итоги изучения скелетов с Бут Пойнт и костных останков, собранных в 1982 г. Общепринятая гипотеза, что только цинга и голод погубили экспедицию, не выдерживала никакой критики. Медицинские открытия Битти дали возможность совершенно с другой точки зрения посмотреть на события прошлого. Но для подтверждения такого радикально нового предположения о причине гибели одной из наиболее выдающихся экспедиций в истории географических открытий требовалось как можно больше доказательств. Чем больше будет обнаружено тел со следами высокого содержания свинца, тем более убедительными станут эти выводы в отношении всей экспедиции.

Поэтому лабораторные результаты анализов, сделанные в течение 1984 г., только подчеркнули необходимость возвращения на остров Бичи для установления причин смерти Хартнелла и Брайна. Ученым необходимо было понять, в каких условиях работала экспедиция в период с 1845 по 1946 гг., и восстановить события последних месяцев и дней жизни трех человек, захороненных на острове Бичи. Изучение их тел позволило бы заглянуть в далекое прошлое британской истории. Истории, рассказанной единственными настоящими «выжившими» членами экспедиции Франклина.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное