Загадка Рафаэля

Подкатив к музею, водитель обошел машину, открыл дверцу, выпуская пассажиров, и взял под козырек, почтительно глядя им вслед, пока они поднимались по широкой лестнице. Войдя в музей, они быстро прошли по коридорам и направились в студию директора.

— Боюсь, директор не сможет встретиться с вами. Он занят.

Боттандо порылся в своем арсенале и нацепил на лицо самое суровое выражение.

— Что за глупости, женщина? Конечно, он ждет меня.

— У него очень важная встреча! — запротестовала секретарша, но он решительно шагнул к двери и отворил ее.

Даже Аргайл, обычно не очень чуткий к психологической атмосфере, почувствовал, что радостью здесь не пахнет. Это было вполне объяснимо, учитывая, что вокруг незажженного камина сидели с унылыми лицами Томмазо, Энрико Спелло и Эдвард Бирнес.

— Доброе утро, джентльмены. Рад видеть вас в таком прекрасном настроении. — Боттандо потирал руки, его жизнерадостность ничуть не убавилась, несмотря на явно недружелюбный прием.

С преувеличенной любезностью он представил всех друг другу, хотя отлично помнил, что все давно знакомы. Наконец генерал сел и сияющим взглядом обвел всех присутствующих.

— Ну, директор, нам нужно многое обсудить. Во-первых, как вам известно, музей получил нового Рафаэля, и теперь мы можем официально объявить первого подделкой.

Томмазо кивнул.

— Это утешает. Какая жуткая история. Я даже подумать не мог, чтобы Ферраро… — Он покачал головой, но скорее печально, чем осуждающе.

— Да, в самом деле неприятно. Но сейчас я должен исполнить еще более неприятную обязанность.

— Какую?

Боттандо вытащил из кармана листок бумаги и снова обвел взглядом присутствующих.

— Это предписание на арест, — извиняющимся тоном объявил он, но всем было ясно, что генерал наслаждается моментом.

Он прокашлялся, дабы не споткнуться на полуслове, читая документ. Он любил подобные церемонии.

— Кавалер Марко ди Томмазо, я имею предписание арестовать вас по обвинению в заговоре против государства, в заговоре с целью совершения подделки, в намерении запутать следствие и в уклонении от налогов.

ГЛАВА 15

Они сидели в кабинете Боттандо и пили кофе. Два удобных стула занимали Спелло и Бирнес, Флавия с Аргайлом примостились на металлических табуретках, которые генерал держал на всякий случай. Боттандо восседал за своим рабочим столом, излучая самодовольство; Спелло и Бирнес смотрели на него спокойно; тревога в глазах Флавии и Аргайла тоже постепенно рассеивалась, уступая место безмерному облегчению.

— Вот это день! Я бы отдал целое состояние за то, чтобы увидеть выражение лица нашего директора, когда я зачитал ему предписание на арест. У него даже язык начал заплетаться, — говорил Боттандо со счастливой улыбкой. — Все прошло как нельзя лучше. Я особенно горжусь тем, что прижал его с уклонением от налогов. Ах, с каким удовольствием будут читать завтрашние газеты! И это за месяц до утверждения бюджета на следующий год. Я думаю, теперь мне удастся повысить зарплату своим сотрудникам процентов на двадцать и выбить у министра пять новых ставок.

— Мне было страшно наблюдать за вашей авантюрой, — не выдержал Аргайл. — Ведь вы блефовали. А если бы он не признался? Как бы вы тогда выкручивались?

— Боже милостивый, да за кого вы меня принимаете, молодой человек? То, что я имею несколько фунтов лишнего веса и не могу носиться по всей Европе как скорый поезд, вовсе не означает, что меня следует списать в тираж. И я нисколько не блефовал: ведь вы нашли картину. В противном случае я, конечно, был бы намного осмотрительнее. Без вашей помощи я бы точно не сумел ничего доказать.

Англичанин покраснел, и Боттандо улыбнулся ему.

— У меня не оставалось сомнений, что это он. А вы так жаждали упечь за решетку бедного сэра Эдварда, что перестали замечать очевидное. Я же спокойно все обдумал в тиши своего кабинета и разгадал преступный замысел.

— Вас никогда не упрекали в бахвальстве? — ненароком поинтересовался Аргайл.

— Будьте великодушны: у меня не часто бывают такие хорошие дни.

— Вы собирались сказать про очевидное.

— Да. Прежде всего я прикинул, кто мог знать об открытии Аргайла. Он сказал, что поставил в известность только одного человека — своего университетского преподавателя, который живет на вилле друга в Тоскане, расположенной к востоку от Монтепульчано. Интересно, да?

Флавия и Аргайл скрестили руки на груди и с недоверчивым видом слушали генерала.

— Вот. А я говорил вам — Флавии точно говорил, — что Томмазо собирался уйти в следующем году на пенсию и поселиться у себя на вилле в Тоскане. На вилле недалеко от Пьенцы. Бывали там когда-нибудь? Нет? Напрасно, чудесный городок. Настоящая жемчужина. Туда очень просто добраться: сначала до Монтепульчано, а оттуда остается проехать всего несколько миль на восток. И мне показалось невероятным, — продолжил Боттандо, — что два столь увлеченных искусством человека жили в непосредственной близости друг от друга и не общались. Я сделал всего один звонок, и мои предположения подтвердились. Ваш преподаватель жил на вилле у Томмазо, когда вы послали ему наброски своей диссертации.