Загадка Рэд Хауза

— Видишь ли, вы все в этом замешаны. И если нечто необъяснимое происходит с одним из вас за день или за два до того, как нечто необъяснимое происходит в доме — это по меньшей мере занятно. — Подобное объяснение, может, и удовлетворило Билла, но это было не совсем то, что Энтони намеревался сказать сначала.

— Понимаю. Ну и…?

Энтони выбил трубку и нехотя встал.

— Ну и пошли искать, каким же все-таки путем прибыла сюда мисс Норрис.

Билл с готовностью вскочил.

— Энтони! Ты считаешь, здесь есть подземный ход?

— По крайней мере какой-то секретный проход должен быть.

— Надо же, вот это да! Обожаю подземные ходы! Господи, а еще сегодня утром я играл в гольф, как обыкновенный профан! А тут такое! Подземный ход!

Они подошли к канаве. Необходимо было обнаружить начало хода, ведущего в дом; видимо, его следовало искать с ближней к дому стороны лужайки. Наиболее вероятным местом был навес, где хранились шары. Тут царил образцовый порядок, как и во всем хозяйстве Марка. Два ящика с инвентарем для крокета, один из них — с открытой крышкой, шары, молотки и ворота, хоть и были заботливо сложены, но похоже, ими недавно пользовались, — ящик с шарами для боулинга, две газонокосилки и так далее. В дальнем конце навеса вдоль стенки шла скамья, на которой игроки могли сидеть во время дождя.

Энтони простукал пол вдоль этой стенки.

— Подземный ход должен начинаться где-то здесь. По-моему звук не очень глухой.

— А почему он вообще должен здесь начинаться? — спросил Билл, который, пригнув голову, ходил по кругу и простукивал другие стороны. Он был слишком высок и не мог распрямиться под навесом в полный рост.

— Да потому, что это избавило бы нас от дальнейших поисков. Полагаю, Марк не разрешал вам играть в крокет на этой площадке? — Энтони указал рукой на крокетные ящики.

— Одно время он крокет не слишком жаловал, но в этом году просто помешался на крокете. А играть больше негде. Лично я ненавижу крокет. В шары он никогда не любил играть, но эту площадку называл лужайкой для игры в шары и часто демонстрировал ее гостям.

Энтони рассмеялся.

— Очень мне нравится говорить с тобой о Марке, — сказал он. — Тут ты просто бесподобен.

Он сунул руку в карман в поисках трубки и табака, но неожиданно что-то заставило его замереть на месте. Минуту он стоял и прислушивался, склонив голову набок и приложив палец к губам.

— В чем дело? — прошептал Билл.

Энтони замахал на него руками, умоляя помолчать, и продолжал прислушиваться. Потом очень тихо опустился на колени и снова прислушался. Затем приложил ухо к полу. Наконец быстро встал, стряхнул пыль с одежды, подошел к Биллу и шепнул ему на ухо:

— Шаги. Кто-то идет. Когда я начну говорить, постарайся мне подыграть.

Билл кивнул. Энтони заговорщицки ткнул его в спину, уверенно шагнул в сторону ящика с шарами и присвистнул. Он вытащил несколько шаров, с громким звуком бросил один из них на пол, сказал «Черт возьми!» и продолжил:

— Слушай, Билл, честно говоря, не очень-то меня тянет играть в шары.

— Зачем тогда было тащить меня сюда? — заворчал Билл. Энтони одарил его благодарной улыбкой.

— Понимаешь, тогда мне хотелось, а сейчас — не хочется.

— Ну и чего же тебе хочется?

— Да просто поболтать.

— Прекрасно, давай поболтаем, — охотно согласился Билл.

— По-моему, там на площадке есть скамейка. Давай захватим с собой эти штуки, вдруг все-таки захочется сыграть.

— Идет! — отозвался Билл. Он боялся ляпнуть что-нибудь не то, ибо не вполне понимал, чего Энтони от него ждет.

На площадке Энтони бросил шары и вытащил трубку.

— Спички есть? — спросил он громко. Склонившись над зажженной спичкой, он шепнул: — Нас подслушивают. Ты мне доказываешь, что Кейли прав. — Затем, снова громко, продолжил: — А спички-то у тебя дрянь, — и зажег вторую, — Ночь-то какая, — мечтательно изрек Энтони.

— Потрясающая.

— Хотел бы я знать, где-то сейчас бедняга Марк.

— Да, странная история.

— Ты согласен с Кейли, что это несчастный случай?

— Да. Я ведь знаю Марка.

— Ну, что ж.

Энтони достал клочок бумаги и карандаш и начал что-то черкать у себя на колене, не прекращая разговор. Говорил он при этом очень разумные вещи: он, мол, считает, будто Марк убил брата в припадке ярости, а Кейли об этом знает или догадывается и теперь пытается дать своему кузену возможность скрыться.

— И, знаешь, я думаю, он прав. Пожалуй, любой из нас на его месте сделал бы то же самое. Конечно, вмешиваться я не хочу, но некоторые детали указывают на то, что Марк все-таки его убил — я имею в виду, не случайно.

— То есть — преднамеренно?

— Как бы там ни было, но прикончил его он. Впрочем, может, я и ошибаюсь. Во всяком случае это не моего ума дело.

— Но почему ты так думаешь? Все из-за ключей?

— Да нет, с ключами я обмишурился. Хотя, признайся, идея сама по себе неплохая, верно? И если бы она подтвердилась, это было бы безусловным доказательством моей гипотезы.

Он кончил писать и протянул бумажку Биллу. В ярком свете луны Билл без труда прочел: «Продолжай говорить, будто я здесь. Минуты через две обернись, будто я сижу позади тебя на траве, но говорить не переставай».