Загадка Розуэлла

— В 1927 году основа пленки изготавливалась из нитрата, легко воспламеняемого материала, который затем был заменен на ацетат. Все пленки с эмульсионным слоем, нанесенным на ацетатную основу, получили название «безопасных», поскольку исключали самовозгорание. В 1947 году основа изготавливалась из ацетопропионата. Около 1967 года ацетопропионат был заменен триацетатом. Исследуемый фильм изготовлен на основе ацетопропионата.

— «Розуэллский фильм» снят на «Безопасной высокочувствительной панхроматической пленке Сине Кодак Супер ХХ»[338], изготавливавшейся с начала сороковых годов (даже Кодак не знает точной даты) до 1956-1957 годов, когда все типы пленки были заменены новыми, производившимися по новой технологии.

— Пленка «Сине Кодак Супер XX» является высокочувствительной и предназначена для съемки внутри помещения или на открытом месте при тусклом свете. По причине высокой чувствительности срок годности пленки очень краток и после экспонирования подлежит быстрой обработке. Исходя из короткого срока годности пленки и из высокого качества изображения на «Розуэллском фильме», можно заключить, что экспонирование и обработка были проведены в пределах срока годности. Во всяком случае, в пределах двух лет.

— Съемка на неэкспонированной пленке типа «Супер XX» выпуска 1947 года в наше время не может дать никакого пригодного для просмотра изображения.

— Физические характеристики «Розуэллского фильма» соответствуют характеристикам пленки, изготовленной, экспонированной и обработанной в 1947 году».

Как видим, пленка этого типа выпускалась с начала сороковых годов до 1957 года, а терпимый для качества срок годности был в пределах двух лет. Эти неопровержимые данные фирмы Кодак плюс работа, проделанная Б.Шеллом, позволяют остановиться на 1947 годе.

Вначале сотрудники фирмы Кодак говорили, что для более точного определения возраста пленки необходимо пожертвовать около 50 сантиметров оригинала. Химический анализ такого куска позволит определить состав пленки с абсолютной точностью и сравнить его с контрольными образцами, изготовленными в сороковых годах. Физическое исследование материала будет направлено на определение процента усушки кинопленки за прошедшие годы, и именно это обуславливает необходимость располагать куском длиной в пятьдесят сантиметров (лишь при такой длине возможно проведение корректных замеров в расположении перфорации). Кодак настаивает не просто на любом куске пленки, что было бы сделать просто, так как в начале и в конце каждой катушки можно было бы выкроить требуемые сантиметры без ущерба для изображения, а на достаточно длинной вырезке из кадров, показывающих само вскрываемое тело.

Теперь же специалист фирмы Кодак П.Милтон просит уже 4 метра 80 сантиметров, утверждая, что при меньшей длине исследования не дадут точных результатов, поскольку пленка очень долго хранилась в неблагоприятных условиях[339]. Но кто же отрежет пять драгоценных метров? Сколько-то кадров Сантилли уже отдал на изучение, готов отрезать для анализа гораздо больше, но от ракорда, а не от экспонированного куска, то есть куска с кадрами фильма. Можно понять и его позицию. Не кромсать же все? Зачем портить фильм, где каждый кадр на вес золота? Кого-то не устраивает просто «1947 год» или «примерно 1947 год», а хочется знать точно месяц изготовления? Так купите все, а тогда режьте, рвите и вообще делайте, что хотите. Хоть жгите.

— Я и так знаю, что пленка настоящая,— сказал Р.Сантилли. К этому вопросу возвращались неоднократно.

Мэнтл: — Почему вы не дали на исследование кусок пленки с кадрами, зафиксировавшими существо?

Сантилли: — Я дал достаточно пленки с различными кадрами, включая и кадры, показывающие помещение, где проводилось вскрытие. Дать кусок пленки с существом — это возможно только в крайнем случае, поскольку такой кусок очень ценен. Думаю, что в этом нет необходимости, поскольку речь идет о куске, относящемся к уже выданному материалу.

М.: — Почему не предоставляете четкую копию эпизода «В палатке» с тем, чтобы идентифицировать присутствующих там людей?

С.: — Думаем придержать этот кусок. После многочисленных нападок и критических выступлений мы решили оперировать только тем материалом, с которым чувствуем себя в безопасности[340].

***

Забавно, что многие специалисты в области киноматериалов, а сомневаться в этом нет вроде оснований[341], продолжают споры, не видя кинопленки. Так просто, заочно, по просмотренной телевизионной программе или по видеокассете берутся судить о том, что было, а чего не было. Зачастую между строк сквозит обида: «Меня не позвали».

Президент независимой международной кинокомпании (чего-то очень маленького, но с громким названием) С.Шерман не скрывает своей неприязни к Р.Сантилли (старые денежные разборки), к С.Спилбергу (слишком известен), к телевидению (вспомнили о его собственном фильме через 24 года, но все равно не показали) и дает следующее хитрое заключение о киноэпизоде вскрытия: 1. Фильм подлинный.

2. Фальшивка для коммерческой эксплуатации.