Загадка шотландского браслета

– Я, вот, что подумал, сынок, – продолжил Эван, – может, купим и рождественскую ель? МакГрегоры в пяти милях отсюда торговали ими. Думаю, парочка деревьев у них еще осталась. Что скажешь? Виктории, наверняка, понравится такая идея, к тому же она сможет украсить ее старыми игрушками с чердака. Она мне сказала, что завтра не их Рождество, и ее семья отмечает этот праздник только в январе, но ей интересно посмотреть, как празднуем этот день мы.

Лицо Брюса тотчас просияло от новой идеи. И как он сам не додумался до этого?! Возможно, девушка заскучала в этой деревенской глуши с постоянно пропадавшим интернетом, что не давало ей толком общаться с близкими.

– Папа, это просто замечательная мысль! Спасибо тебе за нее! – радостно ответил Брюс, к которому внезапно вернулся аппетит, и он активно заработал вилкой с ножом.

– Нет проблем. Всегда к твоим услугам.

– Знаешь, что я завтра встану часов в шесть утра и сразу поеду к МакГрегорам за деревом, чтобы преподнести Виктории небольшой сюрприз. Если она проснется и не застанет меня дома, то скажи, что я отлучился в магазин.

– Но все магазины в милях двадцати отсюда завтра закрыты!

– А Виктория откуда об этом знает?! – подмигнул отцу Брюс.

– Хорошо, а я тогда займусь едой, – согласился отец, – и если Виктории станет скучно, то думаю, она мне с радостью поможет. Знаешь, она показалась мне сегодня какой-то грустной. Все в порядке?

– Да, – несколько неуверенно ответил Брюс, – она просто устала.

На этом разговоры о Виктории и предстоящем Рождестве закончились, и Брюс с отцом перешли к обсуждению последних новостей в стране, политики, а также, как это всегда случалось, автомобилей. В неспешном разговоре незаметно для обоих мужчин прошло немало времени и, когда стрелки на часах почти добрались до половины первого, Брюс, попрощавшись с отцом, поднялся наверх. Эван собирался еще немного посидеть перед камином в одиночестве, что уже не сильно удивило его сына.

Брюс зашел в спальню и тихо, как только мог, снял с себя одежду и подошел к кровати, где уже спала Виктория. Осторожно, чтобы не разбудить девушку, он лег рядом и, повернувшись на бок, вскоре уснул.

Услышав размеренное дыхание мужчины, Виктория открыла глаза. Все это время девушка не спала, а только лежала с закрытыми глазами, не шевелясь, дабы Брюс подумал, что она спит. Ей вовсе не хотелось вновь заниматься любовью с ним или даже говорить о чем-либо. Обида, закравшаяся к ней в душу, никуда не ушла, а только продолжала причинять девушке боль. В ту ночь ей отчаянно хотелось вернуться домой в свою питерскую квартирку и побыть какое-то время одной, но в привычной обстановке, а также поговорить с кем-то на родном языке. Ее совсем не волновало возведенное почти что в культ Рождество в Великобритании и, подумав о завтрашнем дне, девушка только тяжело вздохнула.

«Вот бы оказаться дома на Новый год, – думала Виктория, лежа в постели, – за пару дней до этого сходить с мамой и папой в магазин и закупить продуктов столько, словно мы собираемся накормить роту солдат. И потом весь день перед Новым годом заниматься приготовлением наших любимых блюд: салата оливье (какой же Новый Год без него!?), винегрета, мимозы, рулетиков из ветчины с сырно-чесночной начинкой, котлет по-киевски, жареного цыпленка, запечённой картошки с чесноком и многих других». При мыслях обо всех этих таких привычных и родных блюдах в животе у девушки заурчало, и она с тревогой посмотрела на Брюса, надеясь, что не разбудила его. Опасения девушки оказались излишними: мужчина спал, как убитый.