Загадка штурмана Альбанова

Насчет физической закалки я, может, еще соглашусь, и то с оговоркой, а вот насчет опытности, тем более мужества — не знаю… Они были опытные и мужественные, пока с ними был Альбанов. Наоборот, в большинстве своем они были слабовольными и морально совершенно не готовыми к такому ледовому походу. В результате, несмотря на очевидную появившуюся надежду на спасение, они даже стали равнодушными к своей судьбе, они все делали буквально из-под палки, и в пути Альбанову постоянно приходилось их подгонять. В качестве доказательства их мужественности Александр Унтила приводит случай, когда Альбанов с Конрадом остались пережидать шторм на льдине, севшей на мель: «Они легли спать, втащили на лед каяк и расположились так, что ноги одного находились под мышками другого. Полы длинных малиц были вставлены одна в другую для большего сохранения тепла. Во время шторма льдина раскололась, а подмокшие малицы успели смерзнуться. Альбанов и Конрад, не успев проснуться, очутились в ледяной воде и в меховой ловушке, и, тем не менее, не потеряли хладнокровия и присутствия духа. Мгновенно оценив обстановку, они уперлись стопами и, оттолкнувшись ногами друг от друга, освободились из малиц. Им удалось выбраться на лед, снять и кое-как выжать свою одежду. Намокшие малицы были так тяжелы, что поднять их можно было только вдвоем, и мгновенно покрывались коркой льда. Надев на себя мокрую одежду, Альбанов и Конрад сели в каяк, который им тоже удалось втащить на лед, и гребли до изнеможения, чтобы хоть как-то согреться. Вся одежда сохла исключительно на теле, других источников тепла у полярников не было. И эти люди дошли, выжили, выстояли».

Все это так, но спаслись только благодаря самообладанию и мужеству Альбанова, к остальным или по крайней мере к большинству его спутников это свойство ни в коем случае не относится. Что касается мужества Альбанова, мы еще забываем, что первоначально он собирался в ледовый поход один, остальные напросились к нему в спутники, его не смущали ни одиночество, не гигантские расстояния, ни отсутствие карт, и получалось, что его спутники в ледовом походе стали ему только обузой. Несомненно, что это человек нансеновского уровня мужества.

Я полностью согласен с откликнувшейся по Интернету коренной уфимкой (этим прежде всего объясняется ее в свое время возникший интерес к Альбанову), ныне живущей в Мурманске Валентине Зиновьевне Кузьминой, химику по профессии, без преувеличения сказать, посвятившей последние десятилетия разгадке тайны «Св. Анны»: «Я верила и верю тому, что написал Альбанов в своем дневнике. Там, где был Альбанов — было движение вперед. Медленно, но шли! Там, где его не было, люди погибали».

Так оно и случилось. После расставания на мысе Ниль при первом сильном препятствии вверху на леднике они могли пасть духом, между ними могли начаться разногласия. Альбанов не раз с горечью писал, что у них одна забота, как бы поскорее остановиться и завалиться спать. Он постоянно их поднимал, подгонял, казалось, как я уже выше говорил, они стали равнодушны к собственной судьбе. Они и на мысе Ниль при прощании, как ни торопил их Альбанов, были намерены после его отплытия остаться до вечера, то есть практически до утра, не исключено, что они после его ухода, теперь бесконтрольные, остались и на следующий день, и найденные здесь гильзы — результат их успешной или, наоборот, безуспешной охоты.