Загадка Ситтафорда

— А теперь, сэр, — сказал он, — выкладывайте мне правду об этой истории с двадцатью пятью минутами шестого.

Майор Барнэби покраснел от возмущения.

— Я вам уже говорил, что…

— Вы меня не проведете. Утаиваете сведения — вот что вы делаете, майор Барнэби. Что-то ведь побудило вас назвать доктору Уоррену именно это время. И я даже представляю себе, что именно.

— Если вы знаете, зачем же вы меня спрашиваете? — заворчал майор.

— Надо полагать, вы были осведомлены, что определенное лицо условилось встретиться с капитаном Тревильяном примерно в это время. Разве не так?

Майор Барнэби вытаращил глаза.

— Ничего подобного! — огрызнулся он. — Ничего подобного!

— Поосторожнее, майор Барнэби. А как же насчет мистера Джеймса Пирсона?

— Джеймса Пирсона? Джеймс Пирсон, кто это? Вы говорите об одном из племянников Тревильяна?

— Я считаю — вероятный племянник. У него ведь был один по имени Джеймс?

— Понятия не имею. У Тревильяна были племянники, я знаю. Но как их зовут, не имею ни малейшего представления.

— Молодой человек, о котором идет речь, вчера вечером был в «Трех коронах». Вы, наверно, узнали его?

— Я не узнал никого! — заревел майор. — Да и не узнал бы: в жизни не видел никого из племянников Тревильяна.

— Но вы же знали, что капитан Тревильян ждал вчера днем племянника?

— Нет! — проорал майор.

Люди на улице оглядывались и смотрели на него.

— Черт побери, вы же хотите знать правду! Так я не знаю ничего ни о каких встречах. А племянники Тревильяна, может быть, они где-нибудь в Тамбукту, откуда я знаю о них.

Инспектор Нарракот был несколько обескуражен. Яростный протест майора был явно непритворным.

— Тогда что это за история с двадцатью пятью минутами шестого?

— А-а! Ладно, пожалуй, лучше уж рассказать. — Майор несколько смущенно откашлялся. — Но предупреждаю вас, все это ужасная чушь! Чепуха, сэр. Ни один нормальный человек не поверит в подобный вздор!

Инспектор Нарракот казался все более и более удивленным. А майор Барнэби с каждой минутой выглядел все более сконфуженным и словно бы стыдился самого себя.

— Вы знаете, что это такое, инспектор? Приходится участвовать в таких вещах, чтобы доставить удовольствие дамам. Конечно, я никогда не считал, что в этом что-то есть.

— В чем, майор Барнэби?

— В столоверчении.

— В столоверчении?

Чего только не ждал инспектор Нарракот, но уж такого не ожидал! Майор продолжал оправдываться. Запинаясь и без конца отрекаясь от веры в эту ерунду, он рассказал о событиях предшествующего вечера и об известии, которое избавляло его от неловкого положения.

— Вы хотите сказать, майор Барнэби, что стол назвал имя Тревильяна и сообщил вам, что он умер, убит?

Майор Барнэби вытер лоб.

— Да, именно это и произошло. Я не верил в это. Естественно, не верил. — Он выглядел пристыженным. — Ну вот, а была пятница, и я подумал: надо удостовериться, пойти и убедиться, что все в порядке.

Размышляя о том, как трудно было пройти шесть миль по глубоким сугробам, инспектор подумал, что только сильное впечатление от сообщения духа могло заставить майора Барнэби проделать этот нелегкий путь, да еще в предвиденье сильного снегопада. Странно, очень странно, раздумывал Нарракот. Такого рода штуку никак и не объяснишь. В конце концов, что-то в ней, может быть, и есть. Это был первый вполне достоверный случай, с которым ему пришлось столкнуться.

В общем, очень странная история, но, насколько он понимал, она, хотя и объясняла позицию майора Барнэби, практически все-таки не имела отношения к делу, которым он занимался. Он исследовал явления материального мира, и телепатия тут была ни при чем.

Его задача была установить убийцу.

И чтобы решить ее, он не нуждался в руководстве спиритических сил.

Глава 8 Мистер Чарлз Эндерби

Взглянув на часы, инспектор сообразил, что если поторопится, то как раз успеет к поезду на Эксетер. Он очень хотел как можно скорее побеседовать с сестрой покойного капитана Тревильяна и получить у нее адреса других членов семьи. И вот, поспешно распростившись с майором Барнэби, он помчался на вокзал. Майор Барнэби возвратился в «Три короны». Едва он перешагнул порог, с ним заговорил энергичный молодой человек с лоснящимися от помады волосами и пухлым мальчишеским лицом.

— Майор Барнэби? — спросил он.

— Да.

— Ситтафорд, коттедж номер один?

— Да, — ответил майор Барнэби.

— Я представляю «Дейли уайер», — сказал молодой человек. — И я…

Договорить он не смог. Как военный истинно старой закалки, майор Барнэби взорвался.

— Ни слова больше! — заревел он. — Знаю я вашего брата. Ни тебе порядочности, ни сдержанности. Стаями слетаетесь на убийства, как коршуны на трупы. Но вот что я вам скажу, молодой человек: от меня вы ничего не услышите. Ни слова. Никаких сенсаций для вашей чертовой газеты! Если вы хотите что-нибудь разузнать, идите и спрашивайте полицию. Имейте хоть немного такта: оставьте в покое друзей умершего!

Молодого человека это, кажется, ничуть не поколебало. Напротив, он еще больше расцвел в улыбке.

— Послушайте, сэр, я вижу, вы меня не правильно поняли. Я ничего не знаю об этом убийстве.