Загадка Ситтафорда

Их беседа носила сугубо деловой характер — никаких эмоций. Мистер Дакрс знал Эмили еще маленькой девочкой, а когда она достигла совершеннолетия, стал заниматься ее делами.

— Вы должны быть готовы к неожиданностям, Эмили, — сказал он. — Дела Джима Пирсона гораздо хуже, чем мы предполагали.

— Хуже?

— Да. К чему ходить вокруг да около! Выплыли факты, которые представляют его в очень неблагоприятном свете. Эти факты, по-видимому, и убедили полицию в его вине. Я бы действовал не в ваших интересах, если бы скрывал их от вас.

— Пожалуйста, расскажите мне.

Голос Эмили оставался спокойным. Какой бы удар ни обрушивался на нее, она не желала демонстрировать свои чувства. Совсем не чувствами собиралась она помочь Джиму Пирсону, а делом. И ей надо было сдерживать себя, сохранять присутствие духа.

— Нет никаких сомнений в том, что ему срочно были нужны деньги, — начал мистер Дакрс. — Я не хочу сейчас вдаваться в этическую сторону вопроса. Ясно, что Пирсон и ранее — скажем, используя эвфемизм, — одалживал деньги у своей фирмы без ведома правления. Он пристрастился к биржевой игре, и однажды, зная, что через неделю ему будут начислены дивиденды, он потратил деньги фирмы, чтобы купить акции, которые, по его мнению, должны были идти на повышение. Сделка оказалась удачной, деньги он возместил, и у него, по-видимому, не было никаких сомнений в честности этой операции. Очевидно, то же самое он проделал примерно неделю назад. Отчетность фирмы проверялась в определенные, установленные сроки, но по какой-то причине в этот раз проверка была передвинута на более ранний срок, и Пирсон оказался перед довольно неприятной дилеммой. Он полностью сознавал, как будут истолкованы его действия, и вместе с тем был совершенно неспособен вернуть недостающую сумму. Он испробовал все средства и обратился к последнему — примчался в Девоншир к дяде с просьбой помочь ему. Но капитан Тревильян наотрез отказал в помощи.

Мы, дорогая Эмили, не может воспрепятствовать выявлению этих фактов. Полиция уже добралась до сути. И вы ведь понимаете, мотив преступления весьма убедительный. Даже по смерти капитана Тревильяна Пирсон мог легко получить необходимую сумму от мистера Кирквуда в качестве аванса и тем избежать беды, а возможно, и уголовного преследования.

— О, идиот! — беспомощно произнесла Эмили.

— Согласен с вами, — сухо заверил мистер Дакрс. — И мне кажется, наш единственный шанс — доказать, что Джим Пирсон не знал об условиях завещания дяди.

Эмили задумалась. Наступила пауза. Затем она спокойно сказала:

— Боюсь, это невозможно. Все трое — Сильвия, Джим и Брайан — знали. Они часто говорили о богатом дядюшке из Девоншира, шутили по этому поводу, смеялись.

— Это печально, — сказал мистер Дакрс. — Печально, дорогая моя.

— Вы-то ведь не считаете его виновным, мистер Дакрс?

— Как ни странно, не считаю, — ответил юрист. — В некоторых отношениях для меня Джим Пирсон достаточно ясен. Он, если вы позволите, не может служить эталоном коммерческой честности, но я ни на миг не могу представить себе, чтобы он поднял руку на дядю.

— Это очень приятно, — сказала Эмили. — Хотела бы я, чтобы и полиция была того же о нем мнения.

— Совершенно верно. Но наши личные впечатления, наши мнения не имеют практического значения. Доводы против него, к несчастью, сильны. Не собираюсь скрывать от вас, милое дитя, выглядит он плохо. Я бы предложил в качестве защитника Лоримера, королевского адвоката[26], — живо добавил он.

— Мне хотелось бы знать еще одну вещь, — сказала Эмили. — Вы ведь, конечно, видели Джима?

— Разумеется.

— Я хочу, чтобы вы мне честно сказали, говорил ли он, правду, всю правду. — И она изложила соображения, высказанные Эндерби.

Юрист задумался.

— По-моему, передавая свой разговор с дядей, он говорил правду. Можно не сомневаться, что впечатление от разговора у него скверное, и можно допустить, что, если, возвращаясь, он обошел крутом и увидел в окно тело мертвого дяди, то так испугался, что решил не говорить об этом.

— Вот и я так думаю, — сказала Эмили. — Когда вы его увидите, не сумеете ли вы заставить его говорить правду? Это может очень изменить положение.

— Я попытаюсь. Тем не менее, — сказал он, помолчав с минуту, — мне все-таки кажется, что вы ошибаетесь. Известие о смерти капитана Тревильяна распространилось по Экземптону примерно в половине девятого, то есть когда последний поезд на Эксетер уже ушел. Джим Пирсон сел на первой утренний. Этот-то не слишком благоразумный шаг и обратил внимание на его действия, а отправься он любым другим дневным поездом, этого бы не случилось. Так вот, если допустить, что он обнаружил тело дяди вскоре после половины пятого, я думаю, он тут же бы и уехал. Ведь есть поезд в шесть с минутами и потом без четверти восемь.

— Это убедительно, — согласилась Эмили. — Я не думала об этом.

— Я выяснял у него мельчайшие подробности визита к дяде, — продолжал мистер Дакрс. — Он сказал, что капитан Тревильян заставил его снять ботинки и оставить их на пороге. Поэтому в холле и не обнаружили мокрых следов.