Загадка Ситтафорда

– Я… я полагаю, что лучше мне чистосердечно признаться. Да. Я виделся с ним. На вокзале я спросил, как добраться до Ситтафорда. Мне сказали, что об этом и речи быть не может. По дорогам невозможно проехать. А я говорю, что мне срочно надо.

– Срочно? – удивился инспектор.

– Да, я… я очень хотел повидаться с дядей.

– Допустим, сэр.

– А носильщик только качает головой: невозможно, и все. Тут я назвал дядино имя, и лицо его прояснилось. Оказалось, что дядя как раз в Экземптоне.

– В котором часу это было, сэр?

– По-моему, около часу. Я пошел в гостиницу, в «Три короны»… Снял там комнату, перекусил немного. А после этого… после этого я пошел повидаться с дядей.

– Так сразу и пошли?

– Н-н-нет, не сразу.

– Который был час?

– Ну… я, пожалуй, не могу сказать определенно.

– Половина четвертого? Четыре? Половина пятого?

– Я… я… – Он стал запинаться еще больше. – Я не думаю, что могло быть так много.

– Миссис Беллинг, хозяйка, сказала, что вы вышли в половине пятого.

– Да? Я думаю… думаю… она ошибается…

– Что произошло дальше?

– Я отыскал дом дяди, поговорил с ним и вернулся в гостиницу.

– Как вы попали в дом?

– Я позвонил, и он открыл мне дверь.

– Он не удивился, увидев вас?

– Да, да… очень был удивлен.

– Как долго вы оставались у него, мистер Пирсон?

– Минут пятнадцать-двадцать. Но послушайте, он же был, что называется, в полном порядке, когда я уходил! В полном порядке, могу поклясться.

– И в котором часу вы ушли от него?

Молодой человек опустил глаза. И снова неуверенность прозвучала в его голосе.

– Я точно не знаю.

– Я думаю, знаете, мистер Пирсон.

Твердый тон оказал свое действие. Пирсон тихо произнес:

– Было четверть шестого.

– Вы вернулись в «Три короны» без четверти шесть. От дома вашего дяди до гостиницы не более семи-восьми минут хода.

– Я не сразу пошел назад, я еще побродил по городу.

– В такую стужу, в снегопад?

– Снег тогда не шел. Снег пошел позже.

– Понятно. И какого же характера у вас был разговор с дядей?

– Да так… Ничего особенного… Просто захотелось поговорить со стариной… увидеть его. Вот и все, понимаете?

«Врать не умеет, – подумал инспектор Нарракот. – Я бы, пожалуй, придумал что-нибудь более складное». Вслух он сказал:

– Очень хорошо, сэр. Могу я теперь поинтересоваться, почему, услышав о смерти вашего дяди, вы покинули Экземптон, не обмолвившись о своем родстве с убитым?

– Я испугался, – откровенно признался молодой человек. – Я понял, что его убили примерно в то время, когда я ушел от него. Это могло испугать кого угодно, ведь верно? Я перетрусил и удрал на первом попавшемся поезде. Вы знаете, бывает, нервы не выдерживают. И у любого не выдержат нервы в такой ситуации.

– И это все, что вы можете мне сказать, сэр?

– Да. Да, конечно.

– Я надеюсь, вы не откажетесь пройти со мной, чтобы записать ваши показания. Потом вы прочитаете их и подпишете.

– И все?

– Очень может быть, мистер Пирсон, что вас придется задержать до выяснения обстоятельств.

– Боже мой, – взмолился Пирсон, – ну кто мне теперь поможет?

В этот момент раскрылась дверь и в комнату вошла молодая женщина.

Это была, как сразу про себя заметил инспектор, совершенно исключительная женщина. И не то чтобы она была необыкновенно красива, но лицо у нее было какое-то особенно привлекательное, такое лицо, которое, увидев однажды, уже нельзя забыть. В нем было и чувство здравого смысла, и то, что французы называют savoir faire, и неукротимая решимость, и подающее напрасные надежды очарование.

– Джим! – воскликнула она. – Что случилось?

– Все пропало, Эмили, – сказал молодой человек. – Они думают, что я убил своего дядю.

– Кто это так думает? – требовательно спросила Эмили.

Молодой человек указал на своего посетителя.

– Это инспектор Нарракот, – сказал он и, изображая официальное представление, мрачно добавил: – Мисс Эмили Трефусис.

– О! – произнесла Эмили Трефусис.

Она изучала инспектора внимательным взглядом карих глаз.

– Джим, – сказала она, – ужасный идиот, но он не убивает людей.

Инспектор промолчал.

– Я уверена, – сказала Эмили, поворачиваясь к Джиму, – что ты наговорил тут самых невероятных глупостей. Если бы ты, Джим, почаще читал газеты, ты бы знал, что с полицейским нельзя разговаривать, пока рядом с тобой нет порядочного адвоката, который смог бы достойно ему ответить. Что тут происходит? Вы арестовываете его, инспектор?

Инспектор юридически грамотно и корректно объяснил, что именно он делает.

– Эмили! – закричал молодой человек. – Ты же не поверишь, что я такое сделал, ведь не поверишь?

– Нет, дорогой, – кротко произнесла Эмили. – Конечно нет. – И добавила задумчиво: – Духа у тебя на это не хватит.

– Нет у меня, нет ни единого друга на свете, – захныкал Джим.

– Как это нет! – сказала Эмили. – У тебя есть я! И не вешай голову, Джим. Посмотри только, как сияют бриллианты в кольце на безымянном пальце моей левой руки! Вот твоя верная подруга. Отправляйся с инспектором, а остальное предоставь мне.