Загадка старого дома. Приключения частных детективов

Она немного поколебалась и выдавила из себя.

– Недавно, два месяца назад, его долго разыскивала одна девушка. Много раз звонила в приемную, но я не соединяла.

– Почему?

– Почему? Ну как вам сказать. Я сразу почувствовала, что она его ищет неспроста. У них что-то было раньше.

– Сердце подсказало? – спросил я.

– Точно! – Она широко улыбнулась. – Не знаю как, но она достучалась до шефа. Однажды она снова позвонила и попросила меня напомнить Николаю Петровичу о встрече вечером. Я долго колебалась, сказать шефу или нет. Но служебный долг превысил мои женские сомнения, и я напомнила. Он так обрадовался. Даже мне предложил уйти с работы пораньше и отдохнуть. Но я, конечно, не воспользовалась таким предложением. Овчарка Елизавета меня загрузила по полной.

– Та девушка оставляла номер своего телефона?

– К сожалению, нет.

– Вы думаете, он с ней поехал отдыхать? Как ее звали, – спросил я, – не Ксения?

– Вы и про Ксению знаете?

– Таак, – растянулся в улыбке Краснощеков, – рассказывайте.

– А что рассказывать-то? Это студентка, с которой он в последнее время дружил. Я ей такси несколько раз заказывала и билеты в театр им покупала. Николай Петрович ведь не мог привлекать для этого своего водителя, Елизавета бы сразу узнала, она ушлая. А меня потому и ценил шеф, что я, как рыба, никому не скажу.

– Похоже, у вас с Николаем Петровичем были доверительные отношения? – спросил Краснощеков.

Светлана опять покрылась румянцем.

– Да, он полностью доверял мне.

– По-видимому, у них с шефом были не только производственные отношения, – заключил Краснощеков, когда мы покинули приемную. – Хотя и не обязательно интимные. Интересно было бы узнать, почему он ей так доверился.

– А может, они родственники, например дальние?

– Не думаю, что свои похождения такой респектабельный человек доверит просто родственнице. Здесь что-то не так. А вообще, вы заметили, Костромского окружают одни женщины, причем хорошенькие? И с ними у него получается не все гладко: или он не может решиться расстаться, или они не хотят его от себя отпускать. Я думаю, надо пообщаться с его одноклассниками и сокурсниками. Чем черт не шутит, может, это нас куда-нибудь приведет. Но для начала надо повидать Елизавету.

Нам повезло, она была на месте. Увидев нас, обрадовалась.

– Есть новости?! – с порога спросила она.

– Да, кровь оказалась второй группы, резус-положительный фактор, как у вас, – заявил я серьезным тоном.

– Как у меня? – Ее лицо покраснело. – Вы меня подозреваете? Но это же полный идиотизм. Я сама к вам пришла за помощью.

– Да, но, может, вы заметаете следы! – усилил я натиск.

– Следы? Какие? Я там столько раз была, что даже если бы захотела от всех следов избавиться, все равно бы не получилось.

– Поэтому вы к нам добровольно и пришли, чтобы отвести от себя подозрения, – продолжил я психологическое давление.

– Думайте что хотите! – Она надулась и замолчала.

– Елизавета Сергеевна, – вмешался в наш диалог Краснощеков, – вас никто не обвиняет, просто мы сообщили вам то, что обнаружили. Ваша кровь совпадает, поэтому мы хотели узнать, может, вы случайно порезались, когда были у Костромского в квартире?

Она задумалась.

– А долго след сохраняется? Конечно, я у него не раз готовила, и порезы были. Но не такие сильные, чтобы по полу размазывать. Хотя кто его знает, может, и капнула случайно на пол. Но это было давно.

– Как давно?

– Может, год назад, может, чуть меньше.

– Тогда ваша кровь исключается. Пятно свежее. А своего внука вы приводили в квартиру Костромского?

– Нет конечно! Вообще ни разу. Мы не дружили семьями.

– Скажите, какой основной бизнес у Костромского?

– Основной доход приносит экспорт леса.

Костромской был выходец с рабочей окраины – микрорайона «Синюшина гора». В советское время по стране, именуемой Советский Союз, волнами прокатывались стройки века. Досталось и Иркутску. Кроме Иркутской ГЭС на его окраине построили сразу два крупных предприятия: «Жиркомбинат» и «Радиозавод». Им требовалась рабочая сила, так вырос микрорайон «Синюшина гора», или «Синюшка», как его прозвали в народе. Почему появилось такое название, никто точно не знает. То ли гора, на которой выросли дома, издалека первоначально казалась синей, то ли там в одном месте оказалось много «синяков» – лиц без постоянного места жительства, бледных и худых.

Самое удивительное, в школе, которую окончил Николай Петрович – известный в городе предприниматель и меценат, никто о его существовании не знал. Тем более о том, что он окончил ее с серебряной медалью. Директор школы – моложавая бесформенная женщина в шерстяном сером костюме, увидев визитку Краснощекова, сразу отреагировала болезненно.

– Что опять натворили наши дети? Вы же сами понимаете, наш контингент особый, это дети безработных и мало обеспеченных слоев населения. Их родители работали на крупных предприятиях, которые сейчас превратились в рынки. Вы же сами знаете, что творится в нашей стране.

– Да, – согласился Краснощеков, – сейчас обучать детей непросто: денег на ремонт школы и приобретение нового оборудования не выделяют, а все только требуют и требуют.