– Но как?! – изумилась Антонина, – Вы хотите спокойно уйти, не посмотрев, что внутри? Я не переживу столько дней. А вдруг в нем находятся драгоценности? Представьте себе, мы вернемся, а он окажется вскрытым. Вы простите себе это?
– А что вы предлагаете? – поинтересовался я.
– Как что? Сломать! – Она взяла валявшуюся на полу доску от поддона и отчаянно ударила ею о сейф. Доска с треском разломалась. – Ой! – Антонина схватилась за руку, по ней заструилась темная кровь.
– Вы что, – удивился я, – всерьез рассчитывали сломать металлический ящик палкой? Дайте перевяжу. – Я достал носовой платок и плотно прижал его к ране. Затем взял тесьму и туго затянул ее на руке ниже места повреждения. Кровь приостановилась.
Антонина заплакала.
– Мы не можем просто так уйти. Я всю жизнь ждала этого момента, и когда он настал, сдаться? Ни за что!
– Но что мы можем сделать? – поинтересовался Краснощеков. – Обстоятельства выше нас.
– А что, если мы возьмем провод у Егора Степановича? – осенило меня. – Я видел, что у него телевизор подключен через удлинитель.
– Точно! – обрадовалась Антонина.
Я довольно быстро добрался до вахты, сторож спал. Увидев меня, он встрепенулся и посмотрел с надеждой в глазах.
– Пока порадовать особо не могу, – быстро проговорил я, запыхавшись, – надо еще один удлинитель. Не хватило немного длины. Дайте ваш от телевизора.
– Так, а… Его нет!
– Как нет? – удивился я. – Я же видел у вас.
– Ну да, был. Но он перебоил, видно, провод прохудился. Мой сменщик отдал его починить электрику.
– И где он?
– У электрика.
– А может, где-то еще есть? Подумайте.
Егор Степанович, по-видимому, никак не мог проснуться. Он плохо соображал.
– Удлинитель. Где же, где же он есть? – Его взгляд пробежался по комнате и затем замер в одной точке. Он сосредоточенно думал.
– Егор Степанович! У нас осталось очень мало времени. Скоро сюда придут люди. Есть удлинитель или нет?
– Есть! – обрадовался он. – Я видел, как перед уходом домой ремонтник положил какой-то провод в комнату со стройматериалами. Ключ оставил на вахте. Завтра, то есть уже сегодня, его напарник должен прийти пораньше. Пойдемте! – Он решительно встал и направился в конец коридора.
В комнате лежали бумажные мешки с сухой штукатуркой, обои, мастерки, линейка-уровень, рулетка, строительные молотки, ведра с эмульсионной краской, банки с масляной краской, но провода нигде не было.
– Ну я точно видел, как он заносил провод в комнату.
– А может, в его руках был шнур?
– Нет, точно он в руках держал провод и еще что-то.
– Не это? – Я показал на миксер с длинной ручкой, к которому шел электропровод. Он стоял в углу комнаты.
– Это! – обрадовался Егор Степанович. – Подойдет?
Я прикинул, он был длиной не более полутора метров.
– А может, еще какой-нибудь инструмент с проводом имеется?
– Имеется! – Егор Степанович победно посмотрел на меня. – Пылесос. Он стоит у Антонины.
Я чуть не взвыл от отчаяния. Надежда рухнула. Оставалось только смириться с действительностью. Меня с нетерпением ждали товарищи. Они по моему виду все поняли без слов.
– Могу я взять для мужа бутылку водки, а себе духи? – спросила Антонина.
– Лучше не делать этого, – возразил Краснощеков. – Вы сами говорили, что ваш муж любит поговорить. Бутылка необычная, начнутся вопросы. Давайте все оставим как есть до следующего раза.
Все согласились. Уставшие и разочарованные, из последних сил мы заделали проход как смогли в надежде на то, что до нашего следующего посещения никто его не найдет.
Глава 10
– А знаете, – сказал я назавтра Краснощекову с Никитой, когда мы вечером встретились в офисе, – оказывается, неизвестные ранее подземные ходы и помещения находят практически во всех российских городах: в Калининграде, Белгороде, Казани, Самаре, Орле, Тамбове, Екатеринбурге, Таганроге и даже в Усть-Куте. Я уж не говорю о Москве и Санкт-Петербурге. Из сибирских городов могу отметить Томск, в котором обнаружена целая сеть подземных проходов, причем там, в отличие от нашего города, все находки зафиксированы, имеются многочисленные свидетельства и заключения ученых. Кстати, в Томске есть мнение, что был такой переход через реку Томь, а местный археолог Кузнецов в конце прошлого века недалеко от Алексеевского монастыря обнаружил вход в подземелье, откуда якобы время от времени слышался гул, и чуть ли не содрогалась земля, как будто тяжелый конный экипаж проезжал по брусчатке. Поражает, что в некоторых городах, например в Белгороде, есть подземные ходы глубиной от шести до двенадцати метров. Удивляет и их большая протяженность, например, арочный с кирпичной обкладкой проход между Свято-Троицким собором и женским монастырем был пятьсот метров. А в Подмосковье и Ленинградской области обнаружены рукотворные проходы в несколько километров.