Загадка старого дома. Приключения частных детективов

– А что, – поддержал я, – это идея! Будет полезно и для общего кругозора. Скажу честно, я по льду никогда не путешествовал раньше.

– Поддерживаю! – сказал Краснощеков. – Предлагаю собраться через три дня, а пока давайте вместе составим список вещей, чтобы ничего не забыть.

– А меня возьмете с собой? – спросила неожиданно появившаяся на пороге офиса Антонина. – Тем более кто-то давно обещал меня взять на рыбалку. – Она улыбнулась и одарила неотразимой улыбкой Краснощекова.

– Я не против, – быстро согласился он, опустив глаза.

Глава 5

Мы решили поехать на «УАЗе» Краснощекова: это вездеход, и в нем легко уместились все вещи. Единственная проблема – он довольно много потребляет бензина, и мы вынуждены были взять с собой несколько канистр топлива, учитывая еще и то, что его немало уйдет на обогрев салона автомобиля.

На лед мы выехали в поселке Листвянка и, обогнув Лиственничный мыс, стали двигаться вдоль гористого, поросшего хвойным лесом берега. Первый поселок Большие Коты мы увидели через восемнадцать километров.

– А вы знаете, – спросил нас Краснощеков, – что в середине девятнадцатого века здесь по долинам рек Малые и Большие Коты были открыты и разрабатывались золотые россыпи? Причем золото находили не только в речных песках и галечниках, но и на дне озера. Летом делали плоты, а зимой добывали через прорубь.

– Ничего себе, – удивился я. – Это же совсем рядом с Иркутском. И никто не знает. Хотя чему удивляться? Байкал весь состоит из загадок, которые отличаются друг от друга только временем происхождения. И сколько бы тайн новые поколения ни открывали, их становится только больше.

– Это точно! – согласился Краснощеков.

Вскоре появился мыс Соболев. Он отчетливо выделялся на берегу Байкала своими отвесными зубчатыми скалами со множеством темных отверстий по всей поверхности. За ним проехали Большую, а потом и Малую Кадильную падь, представленную скалистым гребнем с башенками. В бухте Песчаная мы решили остановиться. Несмотря на то что она находилась по воде всего в восьмидесяти километрах от Листвянки, мы из-за опасения нарваться на торос или провалиться в щель добирались до нее больше трех часов. Нам повезло: лед был прозрачен, и можно было через него на глубине нескольких метров разглядеть дно и одиноких рыб, проплывавших под нами.

– Неплохо бы перекусить! – Никита вылез из машины, потягиваясь.

– Сейчас организуем. – Антонина быстро достала из пакета бутерброды, большой термос и разлила чай. – Специально для вас, – она, улыбаясь, посмотрела на Краснощекова, – заварила зеленый и молоко прихватила.

– У меня такое впечатление, – сказал я, – что вы, Антонина, неровно дышите к одному из нас.

– А я и не скрываю! – Она вызывающе посмотрела на Краснощекова. – Вы ведь не возражаете, Алексей?

– Да нет, собственно, – пробубнил Краснощеков.

– Давайте я еще вам горяченького подолью.

– Нет, большое спасибо. Пора собираться, еще неизвестно, какая дальше дорога. Надо засветло добраться.

– Доберемся, – успокоил я. – Больше половины проехали.

Бухта Ая вдавалась в материк метров на восемьсот, заканчиваясь пологим, постепенно повышающимся берегом, окруженном с двух сторон высокими скалами. Метрах в трехстах от Байкала стояло несколько старых деревянных построек, мы подъехали к ним. Из трубы одного явно жилого дома, окруженного невысоким деревянным забором, приветливо поднимался дымок. Услышав нас издалека, лаем встретили собаки. Скрипнула открывающаяся дверь, и на крыльцо дома вышел молодой бурят.

– Чё хотели? – спросил он нас. – Порыбачить приехали или как?

– И порыбачить, и отдохнуть, – ответил Краснощеков. – У вас можно будет остановиться? Заплатим.

– Почему нельзя, можно! Заходите в дом. Машину у ворот оставьте, ничего с ней не будет, зимой мало кто сюда приезжает.

– А почему – спросил я, – рыбы нет?

– Есть маленько сорога, окунь. Омуль здесь не водится, мелко. Надо в море идти. А вы чё, на омуля приехали, что ли?

– Нет, – вмешалась Антонина, – нам всякая рыба подойдет. – Она заулыбалась. – Ну что, веди нас, хозяин, в дом.

– Не, я не хозяин. – улыбнулся парень, – я сын хозяев.

Бревенчатая изба состояла из двух помещений: прихожей с кухней и спальни. Большую часть дома занимала русская печь, в которой потрескивали поленья. Вокруг деревянного самодельного стола стояло несколько табуретов. У окна разместился большой сундук, который, видимо, использовался и как кровать, на нем лежал матрац с подушкой. У печи стояла пожилая невысокая бурятка, варила тарасун[30], запах которого растекался по комнате.

– За рыбой приехали? – с интересом спросила она. – Сейчас не ловится. У нас купите. Сколько надо?

– Купим, когда домой поедем, – ответил Краснощеков. – И на ужин несколько омулей возьмем.

– Можно. А как расплачиваться будешь, водка есть? Видишь, тарасун варю. – Она заулыбалась. – Водка лучше, а магазин далеко.

После ужина, когда хозяева стали расстилать постель, Краснощеков спросил:

– Мы еще хотели пещеру посмотреть вашу, много слышали про нее. Не покажете нам завтра?