Загадка туристического агентства

— Не испугался, а принял экстренные меры, — с достоинством отвечал тот. — Я вообще реалист.

— Реали-ист, — протянул Олег. — Охранник наверняка про нас и думать уже забыл, а Темка все несся переулками. И мне за ним бежать пришлось. Потом мы обратно вернулись. Только к аптеке подходим, а наш друг охранник опять тут как тут. «Я, — говорит, — по-моему, кого-то предупреждал». Пришлось прятаться вот в эту арку. Кстати, отсюда все хорошо просматривается. И ничего подозрительного мы с Темычем не заметили. Видно, и впрямь следят только за Машкой.

— Дела-а, — заволновался Пашков.

— Просто не понимаю, — задумчиво продолжал Олег. — Зачем за ней-то следить? Тем более такой солидной фирме.

— Похитить хотят! — выпалил Женька.

— Прекрати орать на всю улицу, — строго взглянул на него Олег.

— Если бы хотели похитить, — медленно произнес Темыч, — то двадцать раз бы уже это сделали. Причем не вызывая ничьих подозрений. И вообще меня сейчас больше волнует другое.

— Что именно? — осведомились остальные.

— Бабка Редкозубова, — выразительно поглядел на них Тема. — Чует мое сердце, она не успокоилась. Сидит там в засаде. Может, одна. А, может, и с милиционером.

— Кажется, это тот случай, когда к твоему сердцу стоит прислугнаться, — покачал головою Олег. — Что же делать?

— Давай, Олег, ты проберешься один к себе в квартиру, — подал совет Женька. — Там по-быстрому переоденешься, смоешь с лица эту гадость, ну, а потом наши шмотки вынесешь. А мы уж дома переоденемся.

Олег в задумчивости теребил дужку очков. Он колебался. Вообще-то одному проскочить незамеченным мимо двери бабки Редкозубовой к себе в квартиру легче. С другой стороны, если Анастасия Кельмановна застукает его, Олега, в таком виде, когда он будет отпирать замок собственной квартиры, за этим может последовать все, что угодно. Но ведь все равно каким-нибудь образом надо переодеться и обрести свои привычный облик.

— Ладно, — решился Олег. — Была не была. Рискну.

— Вот и правильно! — очень обрадовались остальные.

— Вперед, господа бомжи! — воскликнул Пашков. Во двор Олега четверо друзей входили с большими

предосторожностями. Однако, кажется, опасения были излишни. Заснеженный двор встретил их тишиной и безлюдьем.

— Ни пуха, Олег, — тихо напутствовали друзья.

— Идите к черту, — ответил тот и скрылся за металлической дверью подъезда.

Лешка, Темыч и Женька, отойдя в сторонку, с нетерпением ждали, когда он вернется. Так прошло ми-нут десять. Потом совершенно окоченевший Пашков стал расхаживать взад-вперед. Дойдя в очередной раз До угла дома, он бегом вернулся к друзьям.

— Там кто-то в ворота вошел.

— Маскируемся, — ничуть не смутило Лешкино сообщение Женьку. — Роемся в помойке. Бомжи всегда так поступают.

Подбежав к железному контейнеру для мусора, Женька решительным жестом откинул крышку и заглянул внутрь. Лешка нехотя последовал его примеру. Темыч не смог пересилить врожденной брезгливости. Просто встал рядом с контейнером. А потому первым увидел, кто именно к ним приближался.

Из-за угла дома показались два деловитых и притом совершенно подлинных бомжа. Заметив ребят, а вернее, то, что они сейчас собой представляли, настоящие бомжи с явным недоумением переглянулись. Затем решительным шагом двинулись к ребятам. Бежать было поздно. Темыч в полном остолбенении ждал, что последует дальше.

— Господа, коллеги, — даже с некоторой элегантностью обратился к ребятам один из них.

Он был высокий, худой и небритый. На нем, словно на пугале, болталась засаленная куртка — почти копия куртки Пашкова.

— А-а? — распрямились Пашков и Женька. — Вы нам?

— Именно, — с чувством собственного достоинства продолжал высокий бомж.

Его напарник в это время молча и сосредоточенно ковырял пальцем в носу. Темыч невольно попятился.

— Не торопитесь, коллега, — положил ему на плечо грязную руку высокий бомж. — Надо сперва побеседовать.

— Я и не тороплюсь, — брезгливо сбросил с плеча его руку Темыч.

— Вот и хорошо, — кивнул высокий бомж. — Видите ли, коллеги, к прискорбию, должен вам сообщить, что вы, полагаю, по недоразумению забрели на чужую территорию.

— Территорию? — вытаращился на него единственным глазом Женька.

— Это наша помойка, — без обиняков заявил напарник тощего и вежливого бомжа.

— Погодите, Михаил Афанасьевич, я сам, — не лишенным величественности жестом остановил его высокий бомж.

Михаил Афанасьевич опять занялся своим носом.

— Да-да, коллеги. Вы не ослышались, — снова заговорил его приятель. — Это наша территория. А потому я вынужден вам заявить о нарушении конвенции.

— Конвенции? — разинул рот Пашков.

— Это что, как в «Золотом теленке»? — осведомился Темыч.

— Браво, молодой человек! — воскликнул высокий бомж. — Вот, Михаил Афанасьевич, — повернулся к своему напарнику он. — А говорят, молодежь у нас неначитанная.

— Молодежь, она тоже разная, — смачно сплюнув в сторону, ответил Михаил Афанасьевич.