Загадка убийства Распутина. Записки князя Юсупова

Около 2 ¹/₂ часов утра постовой городовой у дома № 61 на Мойке (Министерство внутренних дел) услыхал четыре выстрела, из них три подряд и один немного после. Решив, что что-то неладное творится по ту сторону Мойки, так как направление шума выстрелов он определил исходящими из дома № 92 по Мойке, т. е. дома князей Юсуповых, позвонил в участок, предупредив о выстрелах. После этого направился через мостик по ту сторону Мойки, и тут встретил дежурного городового с той стороны, который, стоя на углу Прачечного пер. и Максимилиановской улицы, услыхал один только выстрел и в свою очередь определил, что выстрелы шли с направления Кирки, т. е. по ту сторону Мойки, судя с его направления. На мостике городовые сперва сваливали тут на чужие участки, но потом городовой юсуповской стороны повернул к себе и пошел к воротам двора около юсуповского дома и спросил дежурного дворника – кто стрелял. Дворник ответил, что никто не стрелял. Городовой, посмотрев через решетку, увидел на дворе Ф. Юсупова в гимнастерке и его дворецкого. Подумав, что это вероятно молодой князь баловался, он на всякий случай обошел и остальные дома своего участка и, ничего не заметив подозрительного, пошел обратно на свой пост. В это время дворецкий Юсупова позвал его, сказав, что молодой князь хочет его видеть, и повел его через парадный подъезд во внутренние комнаты и ввел в кабинет, где у стола сидел Юсупов, а в кресле штатский в чиновничьих погонах действительного статского советника. Этот человек встал, подошел вплотную к городовому и спросил его:

– Ты меня знаешь?

– Никак нет, ваше превосходительство.

– Я – Пуришкевич, член Государственной Думы – слышал обо мне?

– Так точно, ваше превосходительство.

– Распутина знаешь?

– Никак нет, ваше превосходительство.

– Слышал о нем?

– Так точно, слышал, ваше превосходительство.

– Распутин убит. Ты – русский человек?

– Так точно, ваше превосходительство.

– Царя и родину любишь?

– Так точно, ваше превосходительство.

– Так пока молчи.

На этом городовой ушел к себе на пост. Он долго думал, что ему делать. Сказать начальству боялся, засмеют. Не сказать нельзя, и решил наутро, после смены, сказать одному приставу. Скоро пришел из участка городовой – узнать, в чем дело, но городовой ему сказал, что были слышны выстрелы, но все спокойно. Около 5 ч. утра обходил посты околоточный, но и он ему ничего не сказал о разговоре в кабинете Юсупова, а в 6 ч. утра, после смены, пошел, разбудил пристава, который обозленный небывалой в практике полиции, чтоб городовой его будил, принял его, но сон улетучился как молния, когда он услыхал версию городового. Пристав, тоже побоявшись недоразумения, позвонил по телефону в участок, где живет Р[аспутин], и спросил, дома ли он, и получил ответ, что Р[аспутин] еще не возвращался. Сообщил в сыскную [часть], градоначальнику, и вскоре стали поступать сведения, что его нигде не видели, где он обыкновенно бывал, но друзья утешали, что он иногда и по три дня пропадает.

Тем временем, полиция сообщила прокурору, что были слышны выстрелы в доме Юсупова и прокурор вместе со следователем заехали в сыскную полицию взять фотографа и к 9 ч. утра прибыли на двор князя Юсупова. Двор образуется между домами князя Юсупова и князя Орлова и третьим домом в глубине. Снег был расчищен только ближе к дому Юсупова, на котором хорошо виделись следы автомобиля, который въехал во двор, повернулся, остановился около маленькой входной двери в доме Юсупова и выехал обратно.