Загадка XIV века

Однако наряду с учением святого Франциска, проповедовавшего евангельское смирение, расцветала Святейшая инквизиция, а альбигойский крестовый поход, поднятый во имя торжества веры, привел к полному разорению юга Франции, в то время как в других районах страны возводились соборы и росло производство.

Успехи тех лет были добыты не рабским трудом. Хотя крепостное право в то время имело место, оно было достаточно ограниченным, а обязанности и права крепостных вытекали из традиционных обычаев и средневековое общество развивалось за счет усилий людей, его составлявших.

После кончины Томаса феодальное владение, принадлежавшее де Куси, в течение шестидесяти лет обходилось без потрясений благодаря рассудительности Ангеррана II и Рауля I, сына и внука Томаса, которые уживались с королем Франции. Каждый из них участвовал в крестовых походах XII столетия, и оба погибли на Святой земле. Вероятно испытывая материальные затруднения, возникшие из-за расходов на военные экспедиции, вдова Рауля в 1197 году уступила Куси-ле-Шато местной общине за сто сорок ливров.

Подобный демократизм, представлявший, по мнению некоторых историков XIX столетия, ступень стабильного продвижения к свободе и демократии, на мой взгляд, таковым не был; действия вдовы Рауля логично вытекали из пристрастия тогдашней знати к воинским забавам. Отправлявшийся в поход крестоносец был обязан снабдить свою свиту лошадьми, оружием и доспехами, обходившимися в круглую сумму. Если он выживал в походе, то обычно возвращался домой более неимущим, чем уезжал, поскольку ни один крестовый поход, кроме первого, не был ни триумфальным, ни прибыльным. Единственный выход поправить свои дела — так как продажа земли считалась немыслимой — заключался в переуступке общине части своих привилегий или в замене денежной рентой обязательств и труда крепостных. В набиравшей рост экономике XII и XIII столетий доходы от торговли и сельскохозяйственных переизбытков позволяли горожанам и крестьянам покупать себе права и свободы.

Ангерран III, получивший прозвище Великий, унаследовал чрезмерные замашки и притязания своего прадеда Томаса. Будучи хозяином феодального поместья Куси с 1191 по 1242 год, он не только перестроил замок вместе с донжоном, но и возвел замки, окружив их крепостными стенами, в шести других своих феодальных поместьях, включая имение в Сен-Гобене. Ангерран III принял участие в сопровождавшемся резней альбигойском походе, а затем выступил против реймсской епархии, совершая всевозможные беззакония. Его обвиняли в опустошении земель, принадлежавших епархии, захвате деревень, грабежах, незаконной вырубке леса и прочих бесчинствах. Ангерран даже посягнул на епархиальный собор. Ворвавшись в помещение силой, он заковал в кандалы его настоятеля.

В 1216 году реймсский архиепископ пожаловался папе римскому на беззаконие и самодурство Ангеррана III. Злодея отлучили от церкви, предав анафеме, а всем приходам реймсской епархии предписали прекращать церковную службу при появлении Ангеррана.

Человеку, преданному анафеме, грозило «посмертное выдворение» в ад, если он не избавлялся от пороков и прегрешений и не получал отпущения грехов. В большинстве случаев снять анафему мог лишь епископ, а в исключительных случаях — папа. Пока анафема была в силе, священник соответствующего прихода два-три раза в году во имя Отца, Сына, Святого Духа, Пресвятой девы Марии, всех апостолов и святых был обязан во время службы проклинать преданного анафеме, при этом крест и служебники клались на пол, свечи тушились, а саму службу в этой ее осуждающей части сопровождал похоронный звон. Разумеется, такое отступление от традиционной церковной службы прихожанам не нравилось, и они при случае бросали камни в дом преданного анафеме, старались не иметь с ним дел или принимали другие меры, чтобы привести его к покаянию. Оказавшись в подобном нервозном и затруднительном положении, Ангерран III покаялся, и после того как он выполнил все обязанности, наложенные на него епитимьей, ему отпустили грехи. Но это не уменьшило его мирские амбиции, и он начал строить огромный замок, превосходивший своими размерами и величием королевский дворец.

Ангерран возводил замок с перспективой борьбы с монархом. Во времена малолетства Людовика IX, вошедшего в историю как Людовик Святой, Ангерран встал во главе баронов, находившихся в оппозиции к королю, а по некоторым свидетельствам, сам стремился взойти на трон. Он унаследовал королевскую кровь от своей матери Алисы де Дре, потомка Филиппа I. Его донжон, превосходивший высотой башню Лувра, считался вызовом королю.