Загадка XIV века

В сопровождении восьми безоружных помощников с факелами Клиссон возвращался верхом с вечеринки, устроенной королем во дворце Сен-Поль. Он обсуждал со своими оруженосцами ужин, на который на следующий день хотел пригласить де Куси и герцогов Орлеанского и де Вьена, когда неожиданно свет факела упал на темные фигуры всадников и тускло замерцавшие шлемы и кирасы. Нападавшие затушили факелы Клиссона и набросились на коннетабля и его спутников с криками «Смерть! Смерть!». Люди Краона не знали, на кого они нападают, от них это держали в секрете. Они были потрясены, когда их предводитель, выхватив меч, погнал их вперед и воскликнул: «Клиссон, ты должен умереть!»

— Кто ты? — выкрикнул Клиссон неизвестному противнику.

— Я Пьер де Краон, твой враг! — ответил тот, уже не скрываясь, поскольку предполагал, что увидит труп, а впоследствии и смену правительства. Его люди застыли, обнаружив, что принимают участие в убийстве коннетабля Франции. Они не решались продолжить атаку, «ибо в предательстве нет доблести». Вооруженный одним кинжалом, Клиссон отчаянно защищался, пока, сраженный множеством ударов, не свалился с лошади. Он упал на землю возле пекарни, и дверь отворилась под тяжестью его тела. Услышав шум, пекарь вовремя подскочил и втащил коннетабля в дом. Решив, что Клиссон мертв, Краон и его отряд бросились наутек. Те из спутников Клиссона, что выжили во время стычки, нашли его в пекарне. Клиссону досталось несколько ударов меча, он истекал кровью и казался мертвым. Короля подняли с постели и сообщили об ужасном событии. К тому моменту, как король примчался к пекарне, Клиссон пришел в себя.

— Как ты, коннетабль? — спросил Карл, пришедший в ужас от страшного зрелища.

— Неважно, сир.

— Кто это сделал с тобой?

Когда Клиссон назвал своего убийцу, Карл поклялся, что не успокоится, пока не накажет злодея. Он позвал своих врачей, и те, осмотрев Клиссона, закаленное тело которого пережило сотню сражений, пообещали, что он поправится. Клиссона перенесли в его резиденцию, и коннетабль был рад визиту де Куси, товарищу по оружию, которого первым после короля известили о нападении.

Приказ о поимке Краона не был выполнен, поскольку ворота города все еще оставались открытыми: засовы с них сорвали во время восстания. Узнав, что Клиссон чудом выжил, Краон бежал из города, галопом примчался в Шартр, а оттуда ускакал в Бретань. «Дьявольская история, — сказал он герцогу, объясняя свою неудачу. — Должно быть, все демоны ада — дружки Клиссона — собрались и вырвали его из моих рук. Ведь ему досталось более шестидесяти ударов мечом и ножей, и я был уверен, что он умер».

Король Карл счел, что покушение на главного защитника государства означает нападение лично на него, и приказал найти убийцу. Два оруженосца Краона и паж были обезглавлены, как и дворецкий его парижской резиденции за то, что не доложил о возвращении Краона в столицу. Каноника Шартра, предоставившего Краону убежище, лишили бенефиций и осудили на пожизненное заключение в тюрьме, посадив на хлеб и воду. Собственность Краона была конфискована и передана в королевскую казну, поместья и замки снесены. Возбужденное состояние короля передалось и придворным. Адмирал де Вьен, проводивший по приказу короля опись имущества Краона, выгнал его жену и дочь без каких-либо средств — в той одежде, какая на них была, а прежде, если верить одному отчету, изнасиловал дочь и забрал себе из дома все ценности. Возможно, он полагал, что предательство Краона оправдывает такое недостойное поведение, хотя товарищи-нобили его осудили. Попытка покушения на коннетабля породила уродливые поступки, словно Краон высвободил копившееся зло, которое наконец вырвалось наружу.

События пришли в движение, за убийством последовала война. Когда герцогу Бретани приказали выдать обвиняемого, он заявил, что ничего о нем не знает, и отказался что-либо предпринимать. Тогда король объявил ему войну. Едва оправившись от болезни в Амьене, Карл часто терял нить беседы и говорил невпопад, а еще то и дело словно над чем-то задумывался. Врачи не советовали ему начинать кампанию, однако он, подстрекаемый братом, настоял на своем. Герцоги Бургундский и Беррийский зависели от герцога Бретани, он был их союзником в политической борьбе, поэтому они всеми силами старались предотвратить войну. Герцогиня Бургундская добавила жара разгоревшемуся семейному конфликту. Герцогиня была племянницей Монфора и потому взяла его сторону, да она и сама ненавидела Клиссона и желала отомстить. За сумасшествием вокруг Краона явно ощущалось влияние Бургундии.