Загадка женственности

Она уехала в Мексику с этим тёмным, безликим мужчиной, взяв с собой пятерых детей. Но шестью месяцами позже она вернулась вместе с детьми. Очевидно, она не нашла своего призрачного «чувства». И что бы ни происходило, оно не было достаточно настоящим, чтобы повлиять на её брак, который продолжался, как и раньше. Только чем было чувство, которое она надеялась получить от секса? И почему оно, каким-то образом, всё время оказывалось недостижимым? Становился ли секс нереальным, фантазией, когда он нужен человеку чтобы «почувствовать себя живым», почувствовать «свою личность»?

В другом пригороде я говорила с привлекательной женщиной чуть моложе сорока лет, у которой были «культурные» интересы, несмотря на то, что они были довольно неопределёнными и неконкретными. Они начинала картины, которые не заканчивала, собирала деньги на концерты, которые не слушала, и сказала, что ещё «не нашла свою область». Я выяснила, что она была занята своего рода поиском сексуального статуса, у которого были такие же неясные, неопределённые претензии, как и у её культурных поисков, и который, в действительности, был их частью. Она хвасталась интеллектуальным мастерством, профессиональным уважением мужчины, который, как она намекала, хотел спать с ней. «Это заставляет гордиться, как достижение. Ты не хочешь скрывать это. Ты хочешь, чтобы все об этом знали, когда это мужчина с достижениями». Как сильно на самом деле она хотела спать с ним, независимо от его профессиональной высоты — другой вопрос. Я позже узнала от её соседей, что она была местным приколом. Все очень хорошо это «знали», но её сексуальные предложения были такими обезличенными и предсказуемыми, что только вновь прибывший муж мог принять их достаточно серьёзно, чтобы на них ответить.

Но очевидно ненасытное сексуальное желание немного более молодой матери четырёх детей в том же пригороде вряд ли было шуткой. Её сексуальное желание, неудовлетворённое роман за романом, смешалось со множеством неразборчивых «внебрачных ласк», как Кинси их бы назвал, имело много реальных и катастрофических последствий для как минимум двух других браков. Эти женщины, и другие такие же, пригородные искательницы секса, жили буквально в узких границах загадки женственности. Они были умны, но странным образом «недостаточны». Они оставили попытки расширить работу по дому или общественную работу для заполнения свободного времени. Вместо этого они обратились к сексу. Но всё равно они были не удовлетворены. Их мужья не удовлетворяли их, по их же словам; внебрачные связи были не лучше. В условиях загадки женственности, если женщина чувствует личную «пустоту», если она не удовлетворена, причина должна быть в сексе. Но тогда почему секс её никогда не удовлетворяет?

Точно также, как студентки использовали фантазии о семейной семейной жизни для защиты от конфликтов, растущих страданий и работы, собственной приверженности науке или искусству, или обществу, эти замужние женщины вкладывают в свой жадный поиск секса агрессию, которую загадка женственности запрещает использовать для более крупных человеческих целей? Используют ли они секс или фантазии о сексе, чтобы удовлетворить несексуальные потребности? Причина ли это того, что их секс, даже если он реален, звучит как фантазия? Причина ли это того, что даже тогда, когда они испытывают оргазм, они чувствуют себя «неудовлетворёнными»? Не потому ли они пустились в никогда не удовлетворяющий поиск секса, что в браке они не нашли того сексуального удовлетворения, которое обещает загадка женственности? Является ли чувство личности, законченности тем, что они ищут в сексе и что один только секс не может им дать?

Секс — единственная граница, открытая для женщин, которые всегда жили в пределах загадки женственности. За последние пятнадцать лет сексуальные границы были расширены, может быть, за пределы возможного, чтобы заполнить свободное время, заполнить пустоту, образовавшуюся из-за отрицания более важных целей для американских женщин. Увеличивающийся сексуальный голод американских женщин дотошно документировался — Кинси, социологами и романистами пригородов, СМИ, в рекламе, на телевидении, в фильмах и женских журналах, которые потворствовали женским сексуальным аппетитам. Не будет преувеличением сказать, что американские женщины были понижены до уровня сексуальных существ, искателей секса. Но что-то явно пошло не так.