Загадка жертвы

– Сегодня мы опять говорили с Аликом… – Она немного помолчала, а потом продолжила, медленно и с аккуратностью подбирая каждое слово: – Говорили обо всех этих событиях, которые произошли за последние два дня. И он сказал мне, что недостоин меня, потому что связался с жульем и скрыл этот факт от меня, хотя мы изначально договаривались быть во всем откровенными друг с другом… Сказал, что ему стыдно за то, как он поступил лично со мной, соблазнившись этой вертихвосткой Виталией. Он честно сказал, что если бы она его не опоила, то он, наверное, изменил бы мне…

– Вась, да не изменил же, чего ты так расстроилась-то? Ну, бес в ребро… – попыталась я ее утешить, но она отмахнулась:

– Да я не о том, я-то как раз все это понимаю. Мне его жалко, да и зла я на него не держу…

– Так что за проблема тогда? – не поняла я.

– Так он же мне что предлагает-то! Я, говорит он о себе, – подонок, и нет мне прощения. А потому, если я подам на развод, то он меня поймет и все мне оставит – и квартиру, и… в общем, я взбесилась! Ну, ты же меня знаешь…

И Васька посмотрела на меня с такой тоской, что я тоже возмутилась поведением Алика.

«Нахал и эгоист! – обозвала я его мысленно. – Да он на Василису молиться должен за то, что она ему даже слова не сказала, когда узнала про все его шашни и махинации! Золото, а не жена. А он ее, можно сказать, выгоняет!»

– Васька, – решила я утешить одноклассницу. – Ты ему, надеюсь, высказала все, что думаешь по этому поводу?

– Вот в том-то и дело, что я сгоряча такого ему наговорила! А он… он… хороший…

Глаза у Василисы наполнились слезами, и я, чтобы предотвратить надвигающуюся ливневую катастрофу, неожиданно для себя самой предложила:

– А давай-ка нам еще коньячку по капельке…

Василиса улыбнулась сквозь слезы и быстренько сгоняла в бар за пузатой бутылочкой «Хеннесси». Налив мне свежую порцию кофе, она влила в него пару ложек коньяка, но сама пить не стала, посетовав, что выпила уже перед самым моим приездом лекарство от головной боли и мешать его со спиртным не хочет.

– Все обойдется, – сказала я Ваське, чокаясь с ее кружкой своей чашкой с кофе. – Просто вы оба сейчас на взводе и нервные. Ну, где он, скажи мне на милость, еще такую жену себе найдет? Красавица, умница, верная… – перечисляла я Васькины достоинства, чем и ввела ее в краску.

После ужина мы вместе убрали со стола и, поставив посуду в посудомойку, отправились к Алику в кабинет. С собой я прихватила диктофон с записью разговора с Виталией и свой смартфон на случай, если Гарик позвонит. Разговор нам предстоял долгий и серьезный. Перси, естественно, мы с собой не взяли, оставив его по другую сторону двери, на что он отреагировал громким и возмущенным мяуканьем.

Глава 25

Алик был в своей студии и выполнял мое задание – писал свой питерский пейзаж с разноцветными котами на дереве. Но увидев, что мы с Василисой уже освободились, он отложил кисти, тщательно промыл их в баночке с растворителем и вытер о тряпку.

– Это чтобы краска на кисточках не засыхала, – пояснила мне Василиса. – Кисти дорогие, а если краску с них вовремя не смыть, то все – можно выкидывать.

Мы расселись вокруг рабочего стола Алика, и я начала отчитываться о событиях, которые произошли за день, начиная с момента, как я приехала в репинскую Академию.

Когда я рассказала про то, как пожилой художник похвалил рисунки Вишневского, тот покачал головой и сказал:

– Просто удивительно, как это Анастасий Федорович не признал мою руку! Наверное, и вправду говорят, что зрение у старика уже не то…

Потом, когда я в своем отчете дошла до момента, где начала подозревать Писакина в сговоре с Виталией, художник возмутился:

– Как так можно! Володя, он такой простой, он не мог…

– Не мог, – быстренько согласилась я с Вишневским. – Но я-то его до того, как сама с ним познакомилась, и в глаза не видела. А связь его с Виталией была налицо. Мне нужно было отработать и эту версию, – терпеливо, как ребенку, пыталась я объяснить Алику нюансы своей профессии.

Потом я рассказала супругам Вишневским, как в конце концов нашла неуловимую Виталию-Галину. И как вовремя помешала ей смыться с моих и ее парня Жени горизонтов с его, Жениными, вещичками.

– Нет, ну надо же, какая нахалка! – справедливо возмутилась Васька. – Парень в нее влюбился, к себе жить позвал, носился с ней, как с писаной торбой, а она что творит! Вот ведь стерва!

Она еще долго бы возмущалась поведением Виталии, но Вишневский мягко положил ей ладонь на руку, и она притихла. Смущенно посмотрев на мужа, она улыбнулась ему и потупила глаза. Он же смотрел на нее с такой любовью, что я подумала: «Ну, вот и помирились! А то – недостоин, развод и девичья фамилия…»

Коротко рассказав о неудачном побеге Виталии и его последствиях для ее здоровья, я предложила им послушать ее рассказ, записанный на диктофон.

– О! Так ты даже все записала?! – удивилась Василиса.