Загадка жертвы

Я тяжко вздохнула, и мы с Василисой выпили. А потом убирали посуду и болтали о пустяках, вспоминали своих одноклассников. Я рассказала ей о тех, с кем у меня есть связь, и о тех, о которых я слышала только краем уха.

Пить кофе мы перебрались в гостиную и там же стали намечать план мероприятий на следующие дни. Василиса мне много рассказала о городе, о разных знаменитостях, которые в нем живут и с которыми ей приходилось сталкиваться.

За разговорами мы даже не заметили, как наступил вечер.

– Ой, слушай, – встрепенулась Василиса, – уже почти семь, скоро Алик вернется. Но пока он не пришел, я тебе покажу его студию. Так сказать, в качестве предварительного знакомства с мужем.

Глава 4

Чтобы попасть в судию, нам надо было пройти обратно в кухню и через нее уже выйти (как пояснила Василиса) в другую квартиру, размерами поменьше, чем жилая, но все-таки просторную и состоящую из двух комнат – из кабинета, где ее муж принимал заказчиков, и из собственно студии. Из кухни в кабинет вела дверь, которую я в первый раз не заметила, потому как все время сидела к ней спиной.

– Эта дверь у нас всегда закрыта, – пояснила Василиса. – Во-первых, чтобы ароматы с кухни туда не проникали, а во-вторых, чтобы из мастерской запах краски не попадал на кухню. Представляешь, чем бы тут пахло, если бы все эти амбре смешались в одно целое? И еще чтобы кошки на ту половину квартиры не ходили. Им туда вход категорически запрещен. Да, Перси? – обратилась она к коту, который все это время, что мы сидели на кухне, постоянно находился рядом и все время бдительно наблюдал за мной. Ну, мало ли, вдруг что-нибудь нечаянно уроню вкусненького. А он тут как тут.

Я не очень представляла себе и смесь запахов, и кошачье вторжение на запретную территорию. Да и не хотелось. У меня было такое мечтательно-расслабленное настроение, что я вообще ничего не хотела представлять, а только наслаждаться ситуацией, своим ничегонеделанием и мечтать о завтрашнем дне, о знакомстве с Питером, городом своей юношеской мечты. Со мной такое настроение случается вообще-то редко, обычно я живу в постоянной готовности куда-то идти, что-то делать или что-то обдумывать. Но пока я вот так расслабленно размышляла о своем настроении, мы уже прошли кабинет – комнату малопримечательную и, по моему мнению, весьма темную для такого рода помещения – и очутились в студии.

Я никогда не бывала в студиях художников раньше и вообще всегда была далека от всякого искусства. Мне как-то ближе прагматичность, логика, практическое применение разных вещей, чем всякого рода эфемерные образы и обтекаемые формы. Но то, что я увидела, сразило меня наповал. Студия была ну очень просторной и настолько светлой, что даже в вечернее время все предметы в ней были четко видны. Окно, без штор и занавесей, занимало всю стену, и панорама, которая открывалась из него, была потрясающе красивой на фоне уже заходящего солнца. Половина Питера лежала передо мной как на ладони.

Завороженная этим видом из окна, я даже не обратила внимания на множество разных картин, стоящих вдоль стен, пока Василиса не позвала меня, выведя из транса.

Я обвела глазами студию и впала в еще больший ступор. Было ощущение, что я попала в какую-то фантастическую страну, которую населяют только коты, кошки и котята. Это не были обычные изображения котеек в интерьере квартиры, где они сидят на диване или перед очагом, как я привыкла видеть на репродукциях классических картин, – это были потрясающе натуралистичные виды Питера, жителями которого являются не люди, а кошки! Они, а не люди были истинными хозяевами города. Одни вальяжно прохаживались вдоль Невского проспекта, другие были нарядно одеты, словно только что вышли из Мариинской оперы, третьи – бежали вслед за уходящим троллейбусом или праздно глазели на богато оформленные витрины магазинов. В общем, такую живопись я видела в первый раз. Впрочем, повторюсь, я мало что в этом смыслю и не очень-то интересуюсь искусством как таковым. Но все равно – это было потрясно!

Василиса же, словно не замечая моего состояния, стала показывать мне по очереди все работы мужа и говорила о каждой из них с такой гордостью и знанием всех тонкостей живописного искусства, что я даже опешила.

– Василиса, – встряхнула я головой, выходя из оцепенения, – ты что, хочешь сказать, что все эти пейзажи с котами сейчас в моде и стоят больших денег? И вообще, откуда у тебя такие познания в живописи? Ты же вроде как на инязе училась.

Василиса рассмеялась.