Загадка золотого кинжала (сборник)

В этот миг Тридл завопил от радости и, ухватив обеими руками, выволок из ямы большой жестяной ящик.

– Мое, мое, мое! – кричал он. – Наконец-то плата за все мои подарки, за все обеды, которые я ему задавал! Я творил добро – и вон оно наконец вернулось ко мне!

Хохоча и рыдая как сумасшедший, он отжал лопатой крышку.

Юстас и Агарь качнулись вперед, ожидая увидеть, как оттуда посыпятся золотые монеты… но вот крышка откинулась вовсе.

Ящик был пуст.

– Что?! – возопил Тридл. – Да что же это такое?!

Столь же пораженный, Юстас наклонился, желая увидеть все собственными глазами.

Пусто. Только лист грубой бумаги.

Не в силах что-то сказать, он молча передал бумагу пораженной Агарь.

– Да что ж за нахрен-то?! – повторил Тридл.

– Это многое объясняет, – пробормотала Агарь. – Похоже, этот ваш богатенький дядюшка был на самом деле нищим.

Оба мужчины испустили вопль изумленного разочарования.

– Вот, послушайте.

И она зачитала текст записки:

Когда я вернулся в Англию, меня сочли богачом, и все мои родственники и знакомые увивались вокруг в надежде получить крошки с моего стола. А у меня едва хватило денег на то, чтоб нанять себе скромное жилье, кое-как обеспечить годовое содержание и не нуждаться в самом необходимом. Роскошь обеспечивали мне те, кто надеялся получить мое наследство, поверив слухам, что я богат. Что ж, наследство я оставляю – золотое правило, верность которого я доказал на собственном примере: лучше считаться богатым, чем богатым быть.

Она передала письмо Юстасу, но тот выронил его. Тридл упал на землю, воя от злости и кроя ловкого покойника последними словами.

Осознав, что все кончено и обещанное богатство растворилось в воздухе, Агарь взяла Юстаса за руку и повела прочь, оставив рыдающего и бранящегося бакалейщика позади.

Юстас следовал за ней словно во сне, изредка роняя пару слов и снова умолкая. Что он говорил, как она его утешала – значения не имеет. Но у дверей ломбарда Агарь подала ему томик великого Флорентийца и сказала:

– Я возвращаю это вам. Продайте и на вырученные деньги сколотите собственное состояние.

– Мы… Увидимся ли мы еще?

– Разумеется, мистер Лорн.

Да, им еще суждено было увидеться. Суждено было даже стать мужем и женой. Но это уже совсем иная история – и не в «Деле о Флорентийце» будет поведана она…

Сыщики дальних рубежей

Британия – владычица если не миров, то морей. «Колониальный детектив» для нее поэтому – дело привычное. Но даже те страны англоязычной культуры, которые утратили политическую связь с Альбионом, на пространствах литературного океана продолжали ее сохранять.

Австралия времен Гая Бутби, впрочем, еще представляла собой часть Британской империи. Тем не менее детектив Буша – нечто совсем иное, чем сельский детектив Йоркшира: тут скорее приходят в голову ассоциации с совсем другой заокеанской экзотикой, навеянной творчеством Майн Рида. Хотя… настолько ли другой? Ведь поверье о всаднике без головы пришло из британской «привиденческой мифологии», да и сам Майн Рид – британский писатель (о чем мы, с детства очарованные колоритом его джунглей и прерий, как-то не всегда вспоминаем).

Однако «дальние рубежи», безусловно, все-таки накладывают свой отпечаток. Суровый северный детектив Джека Лондона – очередное открытие нашего сборника, на русском языке этот рассказ можно прочитать впервые, хотя с одним из его героев мы знакомы по «Зову предков». Жесткость и даже жестокость «кладбищенского» детектива Говарда тоже выходит за рамки правил игры, принятых на британской площадке. А вот Жак Фатрелл – один из тех, кого сотечественники привыкли называть британским американцем, имея в виду, что его детективы (знаменитый цикл о «Думающей машине») развиваются уж слишком по-английски.

Правы ли они были? На наш взгляд – скорее нет: разница между «каменными джунглями» поздневикторианского Лондона и современного ему Бостона более чем очевидна.

Но не будем навязывать свое мнение. Читатель вполне способен составить его сам. Обо всех авторах, известных и неизвестных, – и обо всех рассказах, прежде совершенно точно неизвестных.

Джек Лондон Чудо Северных Земель