Загадки Финикии

Когда же Артаксеркс III направился в Финикию, чтобы усмирить бунтовщиков, Теннес Сидонский, охваченный страхом, тайно вышел из города и предложил персидскому царю свою помощь в подавлении восстания. Вернувшись в Сидон, он убедил других руководителей восстания немедленно отправиться в Триполи на заседание «парламента». С ним отбыли сто самых знатных людей города. Все они были захвачены персами и казнены. Были убиты и 500 знатных сидонцев, сдавшихся персидскому царю.

Оставшись без руководства, жители Сидона решили сражаться до последнего и сжечь свои суда, чтобы отрезать себе путь к бегству. Когда же персы, наконец, в 343 году до нашей эры при помощи предателей, открывших ворота, взяли мятежный город, они сожгли его дотла вместе со всеми архивами и библиотеками. Уцелевшие жители Сидона были уведены в глубь Персидской державы. Жертвами этой расправы стали, по словам Диодора, 40 тысяч человек. Был казнен и изменник – Теннес Сидонский.

Впоследствии Артаксеркс III продал место пожарища за баснословную цену. Покупатели не прогадали: в руинах города было найдено много кладов – золота и серебра.

Другие финикийские города, увидев, что их ожидает, немедленно сдались. Восстание было полностью подавлено. Однако дни персидской монархии были сочтены. Сидон же через некоторое время был восстановлен и вскоре вновь превратился в крупный торговый центр.

6.4. Александр метит в Тир

В 334 году до нашей эры армия Александра Македонского двинулась в Азию. Разбив в ноябре 333 года при Иссе войска персидского царя, она повернула на юг – и направилась на Ближний Восток. Большинство финикийских городов – Арвад, Сидон, Библ – смиренно признали нового владыку.

Правда, власти финикийских городов некоторое время колебались, боясь перейти на сторону какого-то греческого правителя, который, быть может, не сегодня-завтра уйдет из Азии и оставит их один на один с персидским царем, а тот не простит измены. В их памяти еще жив был разгром Сидона. Разве защитит их молодой грек, опрометчиво вторгшийся в Азию?

Всеобщие колебания усиливало отсутствие собственных царей. Они находились в составе персидского флота в Эгейском море. И все же большинство финикийских городов решили отказаться от сопротивления грекам, чувствуя свою беззащитность перед их войском. Жители же Сидона и вовсе встретили македонскую армию с ликованием – слишком сильна была их ненависть к персам.

Казалось, и для Тира все обойдется хорошо. Делегация знатных горожан вышла навстречу Александру и объявила, что готова выполнить все его распоряжения. Однако не подданными его хотели быть тирийцы, а союзниками. «Тир, выдающийся своими размерами и славой среди всех городов Сирии и Финикии, казалось, охотнее вступил бы с Александром в союз, чем признал бы его власть; поэтому послы города предлагали ему в подарок золотой венок, щедро и гостеприимно снабдив его перед этим продовольствием из города», – писал Квинт Курций Руф.

Однако тирийцы отказались открыть ворота Александру и допустить его за городские стены, когда он захотел принести жертву Мелькарту. Свой отказ они попытались смягчить, сказав, «что никого из персов или македонцев они в город не пустят: при данных обстоятельствах это самая благовидная отговорка, а ввиду неизвестного исхода войны и самое правильное поведение» (пер. М.Е.Сергеенко), – признавал греческий историк Арриан. Они хотели сохранить в этой войне нейтралитет.

Александр воспринял этот отказ не только как личное оскорбление, но и как попытку ограничить его власть над Тиром. В то время он стремился захватить все финикийские гавани, чтобы отрезать основные силы персидского флота от их базы, а, кроме того, надеялся использовать флотилию Тира в своих целях. Поэтому он решил осуществить свое намерение силой.

«Друзья и союзники, – с такой речью он обратился к предводителям войска, – нам опасно предпринимать поход на Египет… и преследовать Дария, оставив за собой этот город, на который нельзя положиться… Если мы сметем Тир, то вся Финикия будет нашей и к нам, разумеется, перейдет финикийский флот, а он у персов самый большой и сильный» (Арриан).

Посланцам же Тира он адресовал совсем другие слова. «Так вы, – воскликнул он, – полагаясь на то, что занимаете остров, презираете наше сухопутное войско? Но я скоро покажу вам, что вы живете на материке! Знайте же: или вы впустите меня в город, или я возьму его силой». С этими словами он отпустил послов» (Квинт Курций Руф).

Александр решил соединить насыпью материк с городом. Несколько месяцев длилась работа. Трудностей было немало. Юго-западный ветер, «вздымая волны, опрокидывал все, что свозили для постройки, да и нет ничего столь крепкого, чего не разъедали бы волны» (Квинт Курций Руф).