Загадки истории (сборник)

– Обстоятельства жизни вашей, сударыня, нам хорошо известны по полученным вашим документам, и в том числе тем, которые вы у себя хранить изволили. Следственно, всякое запирательство с вашей стороны приведет лишь к тому, что будут употреблены – поверьте, мне горько об этом говорить, – даже крайние меры для выяснения самих сокровенных ваших тайн. А посему предлагаю вам оставить пустой гнев и отвечать со всей откровенностью на мои вопросы, полагаясь на безграничную милость Ее императорского величества. Вопросы будут предложены мною на французском языке, но если какой другой язык вам угоден…

Голицын остановился и вопросительно посмотрел на принцессу. Она молчала.

– Итак, вопросы будут предложены на французском. Вы называли себя всевозможными именами в разных странах Европы. Как вас зовут поистине?

– Меня зовут Елизавета. А путешествовать под разными именами, как известно Вашему сиятельству, в обычае людей знатных.

– Кто ваши родители, Елизавета?

– Не ведаю.

– Сколько вам лет, Елизавета?

– Двадцать три года.

– Какой вы веры?

– Православной, – усмехнувшись, ответила Елизавета.

– Тогда кто вас крестил? И где вы провели свое детство.

– Кто крестил, не помню. Детство провела в Киле, у госпожи Перон… или Перен, сейчас не помню. Сия госпожа постоянно утешала меня скорым приездом моих родителей. Но в начале 1762 года приехали в Киль трое незнакомцев и увезли меня в Петербург…

«Ох шельма: 1762 год – это же сразу после кончины императрицы Елизаветы! На что намекает, разбойница! Ох, записывать не хочется – будет гневаться государыня».

– А потом, – продолжила Елизавета, – обещали меня привезти в Москву, но по велению царствовавшего тогда Петра Третьего увезли далеко в Сибирь – к персидской границе…

«Далее я все знал из бумаг, далее шли ее обычные выдумки: как бежала с нянькой в Багдад, как принял их персиянин Гамид и передал другому персиянину Али…»

– …И вот тогда Али в первый раз сказал: «Ты дочь русской императрицы». То же повторяли все окружавшие меня.

– Можете ли вы назвать по именам людей, внушивших вам такую несуразную мысль?

– Кроме князя Али, никого не помню. Но в это время произошли большие волнения в Персии…

Она с упоением рассказывает. Лицо ее вдохновенно: она будто живет этими миражами, будто забыла, где находится…

«Далее повторяла все сказки, что в ее бумагах были. Про то, как Али в Лондон ее отвез. И как вернулась в Персию…»

– Из Лондона я отправилась в Париж. И всюду как приемная дочь князя Али я называла себя принцессой Али… Хотя в Париже множество французских дворян сказывали мне, что на самом деле я великая княжна и дочь императрицы Елизаветы.

– Кто сказывал? Можете назвать по именам?

– Легче перечислить, кто не сказывал. Запишите имена всех французских дворян – от министра герцога Шуазеля до принца Лозена. Но я упорно отрицала это и называла себя принцессою Али.

– Вы отрицали?

– Именно. В этот момент я получила большие деньги из Персии и купила в Европе земельную собственность – графство Оберштейн. При покупке графства я познакомилась с его прежним совладельцем Филиппом Фердинандом, князем Римской империи, герцогом Шлезвиг-Гольштейн-Лимбургом.

«Ишь как величественно. Грозит, грозит именем, шельма…»

– Князь вскоре влюбился в меня. И я не отвергла его любви. И князь официально попросил моей руки. Я дала согласие, ибо он мне был любезен. Но для заключения брака мне нужны были документы… Она закашлялась, потом поднесла платок к губам, вытерла рот. И когда положила платок на колени, Голицын увидел…

«Бог мой… Кровь… Точно, кровь!»