Загадки казацких характерников

Безусловно, отвага и решимость украинцев позволила быстро победить гораздо численно большего врага. Например, когда надо было прорвать китайскую оборону в районе Хинганського перевала, полковник Ладыжинский, который по казацкому обычаю лично возглавлял разведывательные операции, отличился в особенно опасной разведке вражеских позиций на Хингане. Он только с одним казаком пошел на разведку вражеских позиций и полученные им данные позволили полностью разгромить китайские войска. За этот подвиг он был награжден орденом святого Георгия (251, 430). При штурме союзными войсками укрепленного форта № 4 из укреплений Дага немецкая десантная рота отказалась идти на штурм. Тогда поручик Станкевич по своей инициативе повел свой отряд в атаку и захватил форт. Он также был награжден орденом св. Георгия и повышен до звания штабс-капитан (251, 431). Подобных примеров можно приводить много. Так украинцы показывали чудеса храбрости, отстаивая, к сожалению, не свои интересы, хотя позже опыт китайской войны пригодился при создании независимой украинской армии. Многие будущие героев Украинской освободительной борьбы участвовали в этом походе в Китай. Среди них будущий заместитель военного министра Украинской Народной Республики, генеральный инспектор армии УНР Петр Ерошевич, будущий командующий 4-й бригады тяжелой артиллерии украинской армии генерал-значковой Николай Романовский, будущий командир 3-й пехотной дивизии УНР Семен Белым-Колосовский, будущие знаменитые украинские генералы Михаил Василиев, Владимир Запольский, Леонид Островский, Иван Приходькин, адмирал Николай Саблин и много других генералов, офицеров и солдат, которые, услышав голос крови, стали на службу собственному народу (156, 10-150).

Вторично пластунам пришлось встретиться с ниндзями и самураями уже в 1904–1905 гг. во время российско-японской кампании, которая и поныне является огромным белым пятном в российской историографии. О ней очень не любят вспоминать московские историки. Ведь она показала гнилость и отсталость царского режима, закончилась громким поражением и привела к революции 1905–1907 гг. в России. В этой войне с японцами участвовали шесть пластунских батальонов кубанского войска, 7-й, 8-й, 9-й, 10-й, 11-й, 12-й и конные пластуны в составе Кавказской дивизии генерала Орбелиани, 1-го Екатеринодарского имени кошевого Харка Чепиги и 1-го Уманского имени Антона Головатого полков, а также 2-го Урупской полка первой Кубанской казачьей батареи. Кроме того, много пластунов было приписано в Забайкальское, Амурское, Уссурийское (они составляли там до 30 % личного состава) казачьи войска. Знаменитый позже пластунский генерал Иван Гулыга из станицы Незамаивской на Кубани служил старшим адьютантом штаба Приамурского военного округа, а во время боев с японцами руководил штабом Уссурийского казачьего отряда, позже командовал Хунтунским пехотным полком (112, 179). Сами кубанские пластуны считали Ивана Гулигу мудрецом и волшебником (характерником) (104, 34). Именно Гулиге принадлежит знаменитое выражение — приказ полевым санитарам и врачам: «Раненого пластуна не переворачивать без надобности, ища входную и выходную рану, — входящих ран в спину у пластунов не может быть!»(104, 58).

После очередного поражения под Ляоляном было решено сформировать вторую маньчжурскую армию, в которую должно было войти шесть пластунских батальонов (9, 54–55).

Пластуны в бою. Рисунок периода российско-японской войны.