Загадки малорусской истории. От Богдана Хмельницкого до Петра Порошенко

Уместно привести и следующий пример, территориально далекий от Украины. В XVIII веке в составе Австрии находились обширные области, населенные сербами. Императрица Мария-Терезия, фанатичная католичка, мечтала обратить их в свою веру. Сербы же стойко держались православия, видя моральную опору в России. Чтобы сломить их упорство, в Вене решили переселить к сербам несколько тысяч семей униатов из Закарпатья (Угорской Руси). «Униаты русские – этот факт, по расчетам правительства Марии-Терезии, среди православных сербов должен был произвести магическое впечатление», – замечал описывавший те события историк. И хотя намеченной католическими правителями цели переселение не достигло, для нас в данном историческом эпизоде важно другое: австрийские власти считали жителей Закарпатья, как, кстати, и Галиции (Червонной или Галицкой Руси), и Буковины (Зеленой Руси), одним народом с великорусами.

Между прочим, сами галичане, буковинцы, закарпат-цы считали так же. «Как славянин не могу в Москве не видеть русских людей, – говорил видный галицкий писатель, депутат австрийского парламента и галицкого сейма, священник Иоанн Наумович. – И хотя я мало-русин, а там живут великорусы; хотя у меня выговор малорусский, а у них великорусский, но и я русский, и они русские».

В 1863 году, после разгрома в России польского мятежа, поляки Тернополя облачились в траур по погибшим повстанцам. В ответ – малорусское население города устроило Русский бал в честь победы своих (русских) войск.

«Трехмиллионный народ наш русский, под скипетром австрийским живущий, есть одною только частью одного и того же народа русского, мало-, бело– и великору-ского», – констатировалось в принятой в марте 1871 года программе «Русской Рады», общественной организации, признаваемой тогда всеми слоями коренного населения Галиции в качестве защитницы их интересов. А в 1914 году, когда началась Первая мировая война, главнокомандующий австро-венгерской армией эрцгерцог Фридрих доносил императору Францу-Иосифу, что среди населения Галиции, Буковины и Закарпатья существует «уверенность в том, что оно по расе, языку и религии принадлежит России».

Таковы факты. На мой взгляд, они доказывают: украинцы имеют не меньше оснований считаться русскими, чем великорусы. Это один народ. Ветвями «нашей общей нации» называл «две русские народности» – великорусскую и малорусскую – Николай Костомаров (белорусов он считал разновидностью великорусской ветви). Единым национальным организмом были Великороссия и Малороссия по мнению другого видного малорусского ученого – Михаила Максимовича. Аналогичной точки зрения придерживался Пантелеймон Кулиш, написавший замечательную (и до сих пор замалчиваемую на Украине) книгу «История воссоединения Руси». Вряд ли этих выдающихся деятелей можно упрекнуть в отсутствии патриотизма. Но ведь любовь к той части Руси, которая называется теперь Украиной, совсем не исключает любви и ко всей Руси. «Опомнитесь, голубчики! Любите Украину, любите наш говор, наши песни, нашу историю, но полюбите целую Русь и не четвертуйте ее так немилосердно», – писал, обращаясь к украинским сепаратистам-русофобам, крупный общественный деятель, депутат галицкого сейма Николай Антоневич. С ним трудно не согласиться.

Вплоть до начала ХХ века отечественные и зарубежные этнографы, историки, филологи, специалисты по этнической психологии практически единодушно отмечали: малорусы и великорусы – единая нация, различий между ними гораздо меньше, чем, например, между немцами Верхней и Нижней Германии или итальянцами Северной и Южной Италии. Иное утверждали лишь ярые враги Руси, стремившиеся к ослаблению русской нации путем ее расчленения. Из этих деятелей наиболее четко и откровенно высказался польский публицист Владзимерж Бончковский. Он призывал всеми силами внушать коренному населению Украины, что оно не русское. «Для чего и почему? – риторически восклицал Бончковский и пояснял: – Потому, чтобы на востоке не иметь дела с 90 млн великороссов плюс 40 млн малороссов, не разделенных между собой, единых национально». Но это была не наука. Это была политика. Причем политика, продиктованная ненавистью к Украине.

В заключение приведу цитату из монографии выдающегося чешского славяноведа Любора Нидерле. Монография вышла в 1924 году. Ее автор мог наблюдать гибель Российской империи, распад великого государства и все усиливающиеся попытки разъединить великорусов и малорусов, натравить их друг на друга. Как видим, аналогия с современностью напрашивается сама собой. И нет ничего удивительного в том, что слова ученого с мировым именем кажутся написанными совсем недавно. «И Белоруссия, и Украина, и Великороссия, – замечал Нидерле, – даже если каждая из них получит свою политическую самостоятельность, все же останутся частями единого народа… Слишком много общего еще и до сих пор связывает части русского народа между собой. И тот грешит против себя и славянства, кто насильно разбивает то, что сковали века».

Над этим стоит задуматься.

«Во едино Малой и Великой России быть»