Загадки первых русских князей

Кроме Святослава, источники упоминают и других предводителей русов — Икмора, Сфенкела и еще нескольких, неизвестных по именам «знатных скифов», превосходивших «прочих воинов большим ростом и блеском доспехов»^{363}. Сфенкела по сходству имен историки часто отождествляют со Свенельдом русских летописей. Однако Сфенкел погиб в сражении под Доростолом^{364}, в то время как Свенельд пережил Святослава. Положение Икмора и Сфенкела среди русов очень любопытно. Икмор под Доростолом сражается «окруженный отрядом приближенных к нему воинов»^{365}. Это его личная дружина, следовательно, он независим от Святослава. Последнее следует из сообщения Скилицы о том, что Икмор пользовался у русов «наивеличайшим почетом и был уважаем всеми за одну свою доблесть, а не за знатность единокровных сородичей или в силу благорасположения» (вероятно, благорасположения Святослава?)^{366}. «Как только Икмор погиб, скифы подняли крик, смешанный со стоном, а ромеи устремились на них. Скифы не выдержали натиска противника; сильно удрученные гибелью своего предводителя, они забросили щиты за спины и стали отступать к городу, а ромеи преследовали их и убивали»^{367}. Получается, что именно Икмор, окруженный своими дружинниками, а не Святослав командовал русами в этой битве под Доростолом. Не менее примечательна и роль в балканских событиях Сфенкела. Он занимает со своим отрядом Великую Преславу и действует автономно от Святослава, находившегося Доростоле. Связи между ними нет — Святослав даже не знает о нападении на Преславу греков. Сфенкел явился в Доростол только после падения Преславы. Эта разобщенность и независимость в действиях русских предводителей свидетельствует о том, что в Болгарии действовало несколько самостоятельных отрядов русов.

То, что русские отряды действовали самостоятельно, подтверждается и тем, как был произведен набор воев в балканскую армию. Мизерность суммы в 15 кентинариев свидетельствует о том, что набором русов занималось киевское правительство, а не Калокир. Согласно сообщению Льва Диакона, Святослав «поднял на войну все молодое поколение тавров», набрав, таким образом, войско, «состоявшее кроме обоза, из шестидесяти тысяч цветущих здоровьем мужей»^{368}. Обращение Святослава к «цветущим здоровьем мужам» напоминает былинный клич, с которым герой обращается ко всем желающим и на который съезжаются «буйны молодцы» со всех русских земель. Учитывая массовое вооружение народа в Древней Руси, набрать дружину таким достойным вождям, как Икмор и Сфенкел, не составляло особого труда. Даже если признать преувеличенной цифру 60 тысяч, число русов в 20 тысяч, которую указал грекам Святослав и которая показалась им реальной, свидетельствует о том, что в поход на Балканы отправилось объединенное войско нескольких вождей.

Лев Диакон сообщает, что Икмор был вторым по значительности вождем в воинстве русов после Святослава, а Сфенкел — третьим^{369}. Однако список вождей явно не ограничивался тремя. Был еще и Волк. Известно, что в походе на Балканы участвовал воевода Свенельд. Он командовал своей дружиной, которая, как увидим ниже, действовала автономно от Святослава. Не случайно Повесть временных лет именует его воеводой отца Святослава, но не самого князя, подчеркивая тем самым независимость Свенельда. Были и другие предводители, имена которых канули в Лету. Уже после гибели Икмора и Сфенкела, накануне решительного сражения с греками, Святослав собрал «совет знати, который на их языке носит название «комент»^{370}. Судя по описанию хода «комента» — это было достаточно многолюдное собрание. Одних только мнений о возможных дальнейших действиях русов было высказано три, причем Святослав столкнулся с оппозицией со стороны других вождей воинства русов: «Одни высказали мнение, что следует поздней ночью погрузиться на корабли и попытаться тайком ускользнуть, потому что невозможно сражаться с покрытыми железными доспехами всадниками, потеряв лучших бойцов, которые были опорой войска и укрепляли мужество воинов. Другие возражали, утверждая, что нужно помириться с ромеями, взяв с них клятву, и сохранить таким путем оставшееся войско. Они говорили, что ведь нелегко будет скрыть бегство, потому что огненосные суда, стерегущие с обеих сторон проходы у берегов Истра (Дуная. — А.К.), немедленно сожгут все их корабли, как только они попытаются появиться на реке»^{371}.