Загадки поля Куликова (др. изд.)

Это со своими соплеменниками он обращался вольно. К примеру, дал Михаилу Тверскому в 6876 (1368) г. гарантию свободного проезда в Москву для переговоров при участии митрополита, а потом арестовал его. Благо, митрополит Алексий был московитом и для своего воспитанника (а после смерти Ивана Ивановича именно Алексий был фактически местоблюстителем престола при малолетнем Дмитрии) был готов даже на нарушение крестного целования. А в 6880 (1372) г. московский князь просто-напросто купил у ордынцев (у мамаевских, кстати) сына Михаила, который был там заложником, и держал его в заточении, чтобы папа был посговорчивее.

Про отношение Дмитрия к Олегу Рязанскому мы уже поминали, говоря о загадочном стоянии на Оке в 1373 г. Немного уточним. В 1371 г., когда Дмитрий осажден в Москве Ольгердом, к Владимиру Андреевичу Серпуховскому, собирающему силы, чтобы помочь двоюродному брату, на помощь приходят «съ силою князь Володимеръ Дмитреевич Пронскiй, а съ нимъ рать великого князя Олга Ивановичя Рязаньскаго» ^{210}. И Ольгерд, «услыша силу многу стоащу и на брань готовающуся, и убоася и устрашися зело и нача мира просити» ^{211}. То есть приход рязанской помощи спас Дмитрия.

И чем он отблагодарил союзника? Сходив в Мамаеву Орду и купив там себе ярлык, Дмитрий на следующий год «посла рать на Рязань, на князя Олга Ивановича Рязанскаго» ^{212}. Разбил Олега и посадил на рязанский стол Владимира Пронского. Если вспомнить, что именно последний предводительствовал рязанской помощью год назад, нетрудно сообразить, что именно тогда с ним и сговорились. Блестящий пример московской политики: союзник тебя спасает, а ты у него за спиной тут же заговор готовишь!

Так что, что мог подумать Олег Рязанский, только сумевший отвоевать свои престол назад, когда еще через год, во время нападения Мамая на Рязань, Дмитрий вывел свои войска на Оку? По-моему, логично было бы предположить, что недавно купивший у Мамаева хана свой ярлык московский князь идет на помощь татарам. Ну, не Рязани же, которую он сам год назад громил! В истории дипломатии такие примеры «горчичника к затылку», кстати, были. Самый, может быть, знаменитый — действия России во время франко-прусской войны 1870–1871 гг., когда русские выдвинули войска к границе Германии и тем самым заставили кайзера умерить свой аппетит в отношении разгромленной Франции, никоим образом не объявляя войны. Похоже, правда?

Так что понятно, как Дмитрия Московского «любили» на Руси. И, соответственно, насколько дружно могли «откликнуться» на его призыв о «всеобщей мобилизации на борьбу с татарами». И точно так же ясно, что из этого человека нужно было национального героя старательно делать. Что мы и видим.

Витебский князь Яков Андреевич

Остальные же ведущие два персонажа куликовской истории, Ягайло Литовский и Олег Рязанский, попали в куликовскую историю, как говорится, «как кур в ощип». Максимум, что они пытались сделать — это обезопасить свои земли от проникновения в них как татар, так и москвичей. А заслужили репутацию «предателей».

Надо сказать, с историей Великого княжества Литовского дела обстоят еще хуже, чем с русской. Поскольку «титульная нация», литовцы, в те времена писать хроники как-то не удосужились. Все, что мы знаем, почерпнуто либо из немецких, либо из русских (в том числе западнорусских) источников. Понятно, что сведения соседей всегда еще менее информативны и точны, чем записи коренных жителей.

По логике вещей следовало бы ожидать, что в русских летописях про Литву будет масса информации. Ведь на деле значительную часть Великого княжества Литовского составляли именно русские земли. Обратите внимание на карту.

Началось это еще с так называемой Черной Руси — Гродно, Слонима, Новогрудка и так далее, — ставшей частью зарождающегося литовского государства в 40-х гг. XIII в., а то и раньше. Дальше последовали Витебск, Полоцк, Туров, Пинск, Волынь, Новгород-Северский, Киев, наконец. На момент Куликовской битвы русские земли составляли, как видим, большую часть территории государства Гедиминовичей. Язык официального делопроизводства в стране был русский. Религия — православная. Причем митрополит у всех русских земель, невзирая на то, к какому княжеству они относятся, был один. На момент Куликовской битвы — Киприан, сидевший в Киеве. Во Владимире (а на тот момент у русского митрополита было две официальные резиденции), напомню, не было никого. Имелись претенденты: Митяй, Дионисий, потом самозванец Пимен, но утвержден патриархом к этому времени был лишь Киприан. Между прочим, ярый сторонник, как бы сейчас сказали, великодержавной идеи, желавший объединения всех бывших русских земель.